[19] Крипке также говорит об интенции употреблять термин с прежней референцией как об условии принадлежности данного употребления к данной каузальной зависимости, а следовательно можно трактовать интенциональный критерий в таком применении как условие поддержания каузальности вообще. Это делает затруднительным решение вопроса, считать ли использование Крипке этого критерия широким или узким. Узким использованием считалось бы такое, при котором интенциональность привлекается для объяснения, а не с целью устранения, референции. Скорее всего, редукция референции не входила в планы Крипке, но отсюда еще не следует, что тот способ, каким он привлек интенциональный критерий, не порождает угрозы такой редукции. С другой стороны, использование этого критерия, скажем в версии каузальной концепции Г. Эванса, во всяком случае, более широкое. См. выше § 2.3.2.

[20] Putnam H. “Meaning and Reference” / The Philosophy of Language (3 edition), A. P. Martinich (ed.), Oxford University Press, 1996.

[21] Ibid., p.288.

[22] Здесь, разумеется, лишь в смысле термина, способного выполнять в рамках соответствующей ситуации – судебного процесса – ту же указательную функцию, что и соответствующее имя. Очевидно, что эта ситуация – из тех, в которых имеются предпосылки для того, чтобы стать ситуацией «первокрещения» для терминов подобных дескрипции ‘убийца Смита’.

[23] Сами предложения вида ‘Джонс – убийца Смита’ мы, при этом, вполне можем расшифровывать как предикации, с точки зрения презумпции правильной логической формы. Однако, для нас важно, что они выполняют функцию тождеств применительно к способам употребления или, иначе, характерам значимости соответствующих терминов, которые при этом предполагаются не перефразируемыми.

[24] Возможно, однако, что условие фиксируемости референта не иначе, как с привлечением определенных дескрипций, заслуживает того, чтобы его полагать более однозначным образом.

[25] Очевидно, таких, которые бы повлияли на способность данного индивида согласовано с данным локальным коммуникативным сообществом индивидуировать данный объект или объекты.

[26] Здесь, пожалуй, можно согласиться, что указание на объект – прагматическая характеристика – может быть конститутивна по отношению к референции: но только в качестве (возможного) мотива первоначальной корреляции, т.е. такого ситуативного обстоятельства, в сохранении которого в последующих, реализующих эту корреляцию, ситуациях употребления термина нет никакой необходимости.

[27] Последнее обозначение, вероятно, предпочтительнее, если важно избегать ассоциаций с сообществом экспертов от науки как с исключительным контекстом устойчивости референции.

[28] Они не эквивалентны с прагматической точки зрения, поскольку условия истинности одного и второго в специальном контексте вполне могут быть взаимно независимыми.

[29] В некоем строгом смысле эти высказывания, конечно, могут быть признаны в этом отношении ложными или – сокращенными формулировками; но здесь истинность относительно референта предполагает, что, если, конечно, КР содержит такие регулятивы, которые ставят индивидуацию одного объекта – Джонса – от индивидуаций других объектов – изображений Джонса, к примеру – что индивидуация требуемого вида (Джонса) может быть осуществлена за счет связывания местоимения с соответствующим термином в специальном контексте. Относительно инструктивных ситуаций, в которых функция подобных высказываний, скорее – не указание на объект как таковое, а именно правильная интерпретация опыта, достигаемая, скажем, как результат отождествления какого-либо свойства наблюдаемого фрагмента реальности с тем или иным атрибутом референта термина (Джонса), установленным дескриптивно, такая успешность может означать элемент обучения референциальному значению термина.

[30] Крипке С. “Загадка контекстов мнения” / Новое в зарубежной лингвистике, выпуск 18, М., “Прогресс”, 1986, стр.218-231.

[31] Что касается несомненности, то эта характеристика вообще, скорее всего, не релевантна задаче, поскольку мы вовсе не хотим отождествить обоснованность полагания с его несомненностью: в разных ситуациях агент может сомневаться, и в разной степени, в тех или иных своих полаганиях, не, если сомнение не приводит его к отказу от них, то, в нашем случае, это должно означать, что он продолжает разделять соответствующую конвенцию и, стало быть, обоснованность соответствующих полаганий остается не затронутой индивидуальными сомнениями.

[32] Учитывая это различие, мы далее будем говорить о контекстах пропозициональных установок как об интенсиональных контекстах, не подразумевая при этом, что ‘интенсиональный’ значит то же, что и ‘референциально непрозрачный’.