ОБ УНИКАЛЬНОМ И ТИПИЧЕСКОМ
Начнем с двух тривиальных утверждений. Первое: каждый человек уникален. С уходом человека из мира уходит целая неповторимая вселенная.
И второе каждый человек содержит в себе массу типического, что доступно наблюдателю, исследователю со стороны. И поэтому существует огромное количество объяснительных систем, которые пытаются выявить в человеке предсказуемое. Сюда входят и научные психологические типологии,
в том числе типология информационного метаболизма, типология темпераментов. Сюда входят, теперь уже тоже почти признанные в качестве научных,
астрологические типологии. Сюда входят и шуточные типологии, которые не претендуют на научность. Например, все люди делятся на сосланных,
награжденных, диверсантов и аборигенов. Сосланные это те, которые из высших миров на землю сосланы за какие-то грехи, поэтому им здесь все не нравится, они ноют и все критикуют. Награжденных из низших миров за какие-то заслуги на Землю послали. Они, наоборот, ходят, восхищаются:
"Ах! Ах! Потрясающе! Великолепно!" Диверсанты не ахают и не критикуют.
Они заняты делом. Знают, зачем они здесь и что они должны сделать. И аборигены те, которые здесь живут. Одних охраняют, других ублажают,
третьих ловят.
Еще более простая типология: один мой приятель когда-то сочинил,
что все люди делятся на зануд и паскуд. Есть две разновидности:
занудистые паскуды и паскудистые зануды. Существует постоянное стремление создать объяснительные системы, которые позволили бы человеку ориентироваться прежде всего в других, чтобы снять проблему сложности субъективного мира другого человека за счет отнесения его к какому-то типологическому классу, свойства которого максимально известны.
Для многих людей такой внешний взгляд служит почти единственным объяснением и самого себя.
А ты почему так сделал?
Так я же Водолей.
А ты почему?
А я в год Овцы родился.
А ты почему?
А у меня такой тип информационного метаболизма или такой тип высшей нервной деятельности.
И эта тяга неистребима.
Меня в последнее время это очень заинтересовало. Постоянно существует стремление человека воздействовать на мир, в том числе и на других людей как часть этого мира, в сторону увеличения уровня предсказуемости. И когда какая-либо информация оформляется таким образом, что с ее помощью можно повысить уровень предсказуемости, мы за нее хватаемся независимо, в большинстве случаев, от ее качества.
Большинство шарлатанских систем построены именно на том, чтобы удовлетворить потребность не столько в знании, в стремлении к какой-то истине,
сколько в том, чтобы наше отношение к будущему, включая поведение людей,
которые нам важны, максимально совпадало с тем, что произойдет.
Вчера в гостях смотрел видеофильм, из серии коммерческих американских фильмов, там был замечательный момент: герой этого фильма,
писатель, пишет детектив. Писатель довольно известный, но у него творческий кризис. И вот он, в качестве выхода из творческого кризиса,
совершает авантюрный поступок и развитие последствий этого поступка делает основой для своей книги. Ему издатель в один из моментов говорит:
"Это хорошая книга, но твои прежние книги мне нравились больше". Он говорит: "Почему?" "В них все предсказуемо".
Парадокс. Ведь детектив. Казалось бы, какой кайф может быть в детективе, если заранее все известно. Оказывается, на это есть свой спрос, и поэтому он имел своего читателя, который хотел читать не для того, чтобы запутаться в лабиринтах его хитроумных построений, а для того, чтобы угадывать на десять-двадцать-тридцать ходов вперед и тем самым поддерживать свою самооценку: какой я проницательный, как я все заранее предвидел, и даже такой известный писатель не может меня запутать.
Иногда создается впечатление, что пройдет какое-то время, и наука и другие способы познания человека разовьются до такой степени, что можно будет объяснить все. Если все сложить: генетику, типологию информационного метаболизма, типологию темпераментов, типологию индивидуальности, то останется в качестве уникальности одноединственное отпечатки пальцев. Потому что внешность, как мы теперь,
глядя в телевизор, понимаем, вещь повторимая. Сейчас появилось огромное количество клубов двойников, шоу двойников. Я тут недавно слышал обрывок одной передачи, сказали, что сняли фильм англичане про то, как случилось все это октябрьское происшествие, и в качестве исполнителя роли Ленина они взяли по контракту человека из бюро двойников Ленина.
Получается, что уникальность это только отпечатки пальцев. Пока не удалось найти двух одинаковых. Но вдруг и это только пока?
Давайте теперь посмотрим с другой стороны. Со стороны субъективного мира человека, т.е. со стороны того, что он сам о себе знает. Тут мы наталкиваемся на такой же парадокс. Хочет ли человек на самом деле знать самого себя? Не хочет. Он хочет туда, вовнутрь, т.е. во внутренний свой мир поместить тоже какую-нибудь объяснительную систему, которая со все большей степенью предсказуемости будет ему объяснять его самого.
В одной из своих бесед я как-то сказал: "Часто люди говорят: Боже,
зачем такой сложный, такой бесконечный, такой непредсказуемый мир. Вся эта вселенная, где мы вообще пылинка на песчинке?!" Но ведь есть точно такой же мир и по ту сторону, т.е. внутри человека. Такой же огромный,
бесконечный, такой же сложный, такой же непредсказуемый.
Получается, что человек, как самосознающее существо, как "я", как рефлексия о самом себе, пограничен. Он не живет внутри своего субъективного мира, ибо его боится. Не ситуационно боится, а постоянно боится, поскольку внутренняя непредсказуемость связана со страхом бесконечного, страхом самого себя и со страхом конечного, т.е.
базальными регулирующими страхами, которыми регулируется удовлетворение наших потребностей.
Также в объективном мире он не живет, потому что там та же самая бесконечность, непредсказуемость, сложность. Так где же тогда получается
"истинное я" человека? Это формулировка весьма сомнительна: "истинное я человека", как будто есть неистинное я. Это дискуссионный вопрос. Я не очень уверен, что правомочно так дифференцировать. Суть состоит в том,
что человек, как самосознающее существо, не живет ни внутри своей субъективной реальности, ни снаружи. И самое интересное, что, с распространением всевозможных техник, он даже не хочет жить в своем теле.Дайте всем возможность, и все уйдут из тела. Потому что тело тоже создает море проблем по той причине, что познать до конца его не удается. Самое интересное, что иллюзии по поводу познания своего тела нет ни у кого. Тут мы все понимаем, что это невозможно. Познать свое тело как тело до конца просто невозможно. Огромное количество наук его изучает, и все это сложить и поместить в одну корзину просто невозможно.
Самосознающее существо человека, его "Я", оно хочет быть нигде. Оно хочет построить, есть такая подсознательная тенденция, какую-нибудь загородочку, какой-нибудь образ себя, замкнутый, абсолютно предсказуемый и абсолютно непроницаемый для воздействий внешнего мира. Сейчас всеобщее поветрие все неприятности объяснять тем, что на меня кто-то повоздействовал, сглаз, порча, оговор, биополя, вредные точки пространства,
темные силы астрального плана или витального, а ведь это все одно и то же: желание стать непроницаемым для внешних воздействий и отгороженным от внутренней своей сложности. Все время идет попытка построить какую-то капсулу вне пространства субъективной реальности, вне пространства объективной реальности, желательно еще вне времени. Нигде. Это и есть ограничение нашего рассудка, рассудочного взаимоотношения с миром и с собой. Следуя голосу рассудка, как ни странно, мы с неизбежностью оказываемся в пустоте. Нигде. И в этом нигде такая замкнутая, удобная, бесконфликтная, непроницаемая капсула под названием "я". Это и есть мечта о совершенстве. Посмотрите внимательно и спокойно на многие предлагаемые системы под названиями "самосовершенствование", "самопознание", и выяснится, что это "само" стремится в пределе к такому состоянию, к жизни в нигде. Это сделать совсем просто. Есть масса систем психологической обработки, в которых "Я" сводится до точки, и эта точка совершенно спокойно избавляется от всех ограничений внешнего и внутреннего мира, времени и пространства, и тогда пожалуйста: путешествуйте куда угодно, на любые планеты, во времени, но, как сказано в одной мудрой тибетской книжке "Океан удовольствий для мудрого" в самом конце: "Все эти выражения условные", или, как кончается тибетская "Книга мертвых": "Не забывай, что все это проекции твоего сознания".
Вот парадоксальность ситуации. Мы так много говорим о неповторимости, уникальности. Нам так в заявлении кажется, что мы хотим обрести эту неповторимость и уникальность. Но если исследовать этот вопрос непредвзято, то оказывается наоборот: мы хотим как уникальность исчезнуть или, во всяком случае, свести свою уникальность до точки. И когда мы сводим ее до точки, то оказываемся в этой самой пустоте совершенно неуязвивыми. Организовать это переживание, вплоть до полного растождествления с любой своей материальностью, от самой тонкой до самой грубой, несложно, и вы окажетесь "в темной как темнота темноте, в пустой как пустота пустоте". Помните, как у Эффеля сотворение мира начинается:
"В темной, как темнота, темноте, в пустой, как пустота, пустоте жил-был Бог". Вот вам "богоподобное" состояние. Свели до точки и "в темной, как темнота, темноте и пустой, как пустота, пустоте" переживаете себя кем угодно: хотите Богом пожалуйста. Но за счет чего это может произойти?
За счет полной утраты всякой уникальности, и тогда можно красиво интеллектуально оформить, например, в духе интеллектуальных тибетских традиций назвать это нирваной. "Возвращение отдельного Я в Абсолют",
"растворение в изначальном" иными словами, исчезновение, развоплощение.
З.Фрейд по этому поводу сказал, что это действие мортидо, т.е.
подсознательного стремления к смерти. Но поскольку физическая смерть,
которая, так сказать, ждет нас всех, как-то не вдохновляет, за исключением больных людей, у которых бывает тяга к самоубийству, то мы делаем лихой маневр и в своих духовных, я подчеркиваю, духовных поисках отправляемся куда-то туда в небытие, чтобы опередить эту смерть и умереть раньше, психологически. А это все бренное. Легче будет расставаться.
Тогда вопрос о типическом сводится к одному: типично для человека любого, независимо от отпечатков пальцев, стремиться исчезнуть из обоих миров, заметьте: и из мира внутренней реальности, и из мира внешней.
Получается так. И спасибо природе, что, пока мы телесны, нам этот фокус не удается.
Многие из вас, наверное, читали или слышали об индийских факирах,
которые доводили свое тело до такого состояния, что ученики их носили как мебель, сдували с них пыль. Они практически не ели, не пили, усыхали и при жизни превращались в мумию, и только глаза показывали, что они еще живы. Попытки уничтожиться в этом качестве, освободиться, мысль о том,
что тело греховно это та же идея исчезнуть из мира. Людям кажется, что можно исчезнуть из этого мира, назвав его низшим, для того, чтобы пребывать в ином мире, назвав его высшим. Но авторитет, который признают все без исключения, знаменитый Гермес Трисмегист сказал: "Как вверху, так и внизу, как внизу, так и вверху".
Известно из свидетельств людей, добившихся каких-то взаимодействий с другими уровнями реальности, большинству недоступными, что у этих бестелесных сущностей единственное желание приобрести тело.
Известно из других авторитетных источников, что родиться в человеческом теле это огромная удача с точки зрения кармы и перевоплощений, потому что человеческое тело выдающееся произведение,
дающее возможность решить все кармические проблемы.
Но почему же мы так хотим убежать? Потому что мы очень молоды. По самым смелым предположениям, человеку рефлексирующему, т.е. осознающему себя как субъект, сорок тысяч лет. Значит, если провести аналогию с возрастом человека, то это где-то лет четырнадцать, т.е. подростковый возраст. Как известно, в подростковом переломе, который связан с гормональными изменениями в организме, очень часто возникает идея самоубийства. Разрушительное поведение, немотивированная агрессия.
Посмотрите на человечество в целом, и вы увидите этого подростка со всеми психологическими катастрофами, посмотрите на себя самих, и вы увидите того же самого подростка, который стремится убежать от надвигающихся на него сложностей пребывания в этом мире.
Таким образом, мы можем смело предполагать, что уникальность человека как вида состоит именно в том, что он осознает и рефлексирует себя как пребывающего в двух реальностях. Это его принципиальное положение. А значит, уникальность отдельно взятого человека прежде всего в его смелости по отношению к самому себе, т.е. своей субъективной реальности. Насколько человек решился встретиться с самим собой. И во всех серьезных духовных традициях сказано: задача номер один это встретиться с самим собой. И это требует колоссального мужества, упорного труда, руководства, наставничества и беспощадной устремленности.
И еще один момент. Чем больше человек сам в себе изучает типическое, тем больше развивается и закаляется действующее лицо тот,
который изучает. Чем больше человек занят поиском в самом себе уникального, тем больше развивается то, что это ищет, т.е. типическое.
Это второй парадокс нашей ситуации. Если вы помните диапазон высказываний от "Храм Божий внутри тебя" до "Тот, кто в вас ищет, и есть то, что вы ищете", то вы поймете, что сложность ситуации здесь прежде всего в том, что обязательно нужен Другой. Чтобы встретиться с собой,
нужен обязательно Другой. Для того, чтобы он вам помог познать все типическое, все механизмы, которые вам даны. И чем больше вы будете это познавать, тем больше будет развиваться то, что механизмом не является,
что является вашим существом, и тем меньше у вас будет желания убежать из тела, из этого мира. И тем больше вам будет хотеться оказаться не в пустоте, а в абсолютно заполненном психологическом пространстве, т.е.
быть абсолютно проницаемым и в этом обрести силу, покой и уверенность.
Быть проницаемым это значит на входе нет ограничений, ограничения только на выходе. Ограничения на выходе и будут вашей моралью, вашими представлениями о том, что вы должны не должны, что надо делать, что не надо, все, что определяется смыслом, вами порожденным, а если вся механистическая часть ставится как ограничения на входе, то тогда смысл не нужен, никакого труда души не нужно. Человек выполняет правила и тем повышает самооценку. Но правила эти механические, они же на входе. Чем больше вы их выполняете, тем больше вы им соответствуете. Потому что все, что не соответствует правилам, в вас просто не входит. Эти правила используются как стена, как капсула или, как говорил Гурджиев, как камера тюремная. И все ваше "самопознание" состоит в том, что вы из одной камеры прорыли ход в другую камеру и говорите: все, я на свободе.
Значит, мы должны не просто рефлексировать себя, не просто осознавать себя. Мы должны эту свою часть сделать квалифицированной. Мне очень нравится это слово, я благодарен В.М.Ершову и П.В.Симонову, что они очень четко это назвали: квалификация по отношению к жизни.
Квалификация по отношению к самому себе состоит в том, что я стремлюсь познать в себе не уникальное, ибо это невозможно, кто будет во мне познавать мою уникальность? Моя типичность, мои механизмы. А что могут механизмы по отношению к уникальности? Они могут только испугаться, потому что любой механизм действует по принципу максимальной предсказуемости.
Квалификация в том, чтобы познать свою типичность, свою механическую часть, как говорили Гурджиев и Успенский, свою машину, для того, чтобы в ней появился хозяин, рулевой, который будет в ней ехать туда, куда ему нужно, и будет ею владеть: уметь ее ремонтировать,
совершенствовать и т.д.
И когда вам предлагает какая-либо система такой вариант, эта система, с моей точки зрения, система реального действия, система активного развития активного субъекта. И особенно это обнаруживается в экстремальной ситуации. Вы знаете, что я работал в клинике с чернобыльцами, т.е. с участниками ликвидации аварии. Там сразу было видно, что те, кто в силу каких-то причин опирались на такой вариант,
они действовали. И к лечению они относились активно, собирали информацию о том, что нужно делать, чтобы травму нейтрализовать, предупредить,
чтобы не развились какие-то последствия. Они были заняты. Самое интересное, что психологически самыми полноценными клиентами клиники были люди, у которых был точный диагноз: ОЛБ. Они уже не занимались ничем, кроме поиска средств вырвать хоть кусочек жизни, сделать массу дел. Нужно было отстоять социальную справедливость, нужно было обеспечить родных, они были в активном состоянии, хотя физически они были действительно поражены.
Люди же, которые ничего не знали о степени поражения, чаще всего впадали в пассивное состояние под названием: сделайте со мной чтонибудь. Вы мало сделали, вы не то сделали, мне все равно плохо, еще чтонибудь сделайте, дайте больше таблеток, иностранных таблеток, по блату таблеток. Пошлите меня в тот санаторий, в санаторий четвертого управления. И постепенно превращались в профессиональных неврастеников,
в профессиональных больных.
Я иногда захожу в клинику и вижу массу знакомых лиц это профессиональные больные. Они будут болеть долго, может быть всегда. В этой позиции ничего другого им уже не остается. Позиция, в которую старательно приводилось все наше общество под названием советский народ, это позиция: "Сделайте со мной что-нибудь". А если ты сам начинал что-то делать "Куда высовываешься? Что за инициатива? Там сверху видно все".
Мы можем привести пример любого другого режима, не только на нашей территории, который доводил людей до тоталитарного управления. Все эти режимы построены на одном на желании человека исчезнуть. Я помню, в армии впервые поразился этому. Есть люди, не профессиональные военные,
не специалисты, но которые в армии чувствуют себя совершенно великолепно, и из армии их не выгонишь. Я с ними много разговаривал,
пытался проникнуть во внутреннюю мотивацию. Потом выяснил. Все очень хорошо. Ни о чем думать не надо. В смысле заботы о себе и о жизни.
Накормят по расписанию, оденут как положено, зарплата. Все с утра до вечера расписано. А потом прочел в литературе, что субъективно человек себя максимально свободно чувствует тогда, когда объективно, т.е. с точки зрения внешнего наблюдателя, раб. Люди с пассивной установкой
"сделайте со мной что-нибудь" максимально хорошо чувствуют себя тогда,
когда за них все решено. Когда все расписано, все будущее тоже расписано. Столько-то лет пройдет получишь еще звезду, еще звезду
Зарплата повысится на столько-то, и все хорошо. Но такие люди, попадая в ситуацию, где предсказуемость нарушена, где стабильность разрушена, т.е.
в ситуацию катастрофическую или в точку бифуркации, абсолютно беспомощны. И когда, при всем уважении к его квалификации, легендарный теперь уже человек Кашпировский говорит: "Я мастер по управлению толпой"
в интервью "Московским новостям", он говорит святую правду. Ему не нужны в зале люди, которые не в позиции "сделайте со мной что-нибудь". Да они туда и не пойдут. А другие пойдут, и не только у нас, и он, используя этот механизм, делает то, что делает. Кому-то это помогает, кому-то помогает с другой стороны.
Почему же мы боимся уникальности? Не только в себе. Мы ее боимся и в других.
С одной стороны ах! уникальность! человек с уникальными способностями, или с уникальной внешностью, или с уникальным талантом. Но с другой стороны, мы их отодвигаем от себя как можно дальше. Пусть они там между собой объединятся и выдают нам продукцию. Мы эту продукцию с удовольствием будем потреблять, но жить с ними невозможно. Ничего нельзя знать наверняка. Сегодня одно настроение, завтра другое. Рисуй там свои картины, пиши свою музыку, показывай свои картины, свою музыку, но не показывай себя. Потому что жить с тобой невозможно.
Ну это бы ладно. Но что мы делаем, когда живем со своими любимыми,
родными и близкими? Что мы друг с другом делаем? То же самое.
Ты это перестань выкаблучиваться, ты должен быть вот такой. "Если я тебя придумала, стань таким, как я хочу".
А если я тебя полюбил, то ты тоже стань вот такой, как я хочу.
И что же это за семья, если я сегодня пришел домой, а у нее озарение? Пустое мне ее озарение, мне обед нужен.
А что это за мужик такой, если он говорит: "Я ушел с работы, потому что она меня духовно отягощает. Я буду медитировать".
Ну ладно еще так любовник скажет. И то трудно. А тут муж.
И это естественно. Ну, как же жить вместе? Мы же должны "притираться". И мы притираемся по закону конвенции, т.е. по закону договорных норм, которые как бы над нами. Мы все знаем, какими должны быть. Как в мировой литературе миллион коллизий между чувством и долгом. Потому что долг это что-то другое, не во мне находящееся. И сколько бы нас ни призывали, что истинный долг это то, что ты делаешь даже тогда, когда этого никто не видит, мы можем с этим согласиться на том же уровне конвенций, но пережить это как субъективное переживание мы не можем,
потому что это никакого отношения к нашей субъективности не имеет.
И чем больше этих конвенций, чем сложнее этот социальный мир, тем больше отчуждение человека от самого себя, как говаривал по этому поводу К. Маркс. Совершенно справедливо, кстати.
Отчуждение сущностных сил. Кому нужен этот субъект, кроме меня?
Никому. Для чего же я этим буду заниматься? Вот социальный регулятор исчезновения уникальности. Еще пока мы молоды и ищем партнера, нам какая-то уникальность позволяется.
Я одна такая. Посмотри, какие у меня глазки.
Посмотри, какие у меня мышцы, какой ум.
До двадцати пяти тридцати еще общество позволяет какую-то уникальность. Потом все. Все состоялись. Перекрываем уникальность. Все.
Хватит. Ты великий иди к великим. Ты не великий здесь живи. Тебе можно столько, тебе столько. И мы уступаем.
А че! Раз это никому не нужно.
Если родной маме не нужна моя уникальность, а нужен послушный удобный ребенок, с которым ничего не случается.
Мне недавно один отец похвастался: "У меня отличный сын (сыну 12
лет). Он меня слушается беспрекословно. Все, что скажу, все делает. Вот такой сын". Если маме не нужна моя уникальность, если папе не нужна моя уникальность, если любимому человеку не нужна моя уникальность, если обществу не нужна моя уникальность, то кому она нужна?
Вот ведь в чем проблема. Тогда и возникает духовная тяга. Это и есть то, что нас заставляет искать, пока мы еще живы как субъекты, искать что-то, где мы нужны в своей уникальности, где мы единственные,
неповторимые, где второго такого не будет. Или где нам говорят, что твоя уникальность, независимо от воплощений, твоя уникальность, твоя сущность
она бессмертна и она нужна. Космосу, вселенной, абсолюту или Господу Богу, но она нужна.
Есть идеальный родитель и идеальный возлюбленный, которому ты нужен именно потому, что это ты, уникальный.
Вот в чем сложность. А если я не нашел, не повезло и т.д.? Кому я нужен в своей субъективной уникальности? Очень трудно убедить себя, что самому себе нужен. Если никому не нужен. Нужна героическая позиция: я все равно буду здесь пребывать, не буду заниматься небытием, потому что сам себе нужен как уникальность. Но это позиция творческая, она сразу порождает колоссальное количество трудностей, в том числе и житейских, и психологических, и душевных, и духовных.
Сколько у человека есть любви к себе уникальному, сколько он может выдержать невостребованность этой уникальности, никому ненужность своей уникальности это и есть его запас духовных сил. Либо, в определенном возрасте, представители которого здесь тоже присутствуют, человек вдруг понимает: жил и все время для чего-то. Что-то там делал, делал, делал. А я сам-то где?..
Конечно, это моя позиция, мои взгляды, понимания, осознавания на сегодняшний день, но мне кажется, что вся динамика внутренней жизни человека, говоря старинным языком, динамика одухотворения, не в том,
чтобы вычесть, пытаться вычесть себя из этого мира, из этого тела, из этих связей, из этих взаимозависимостей, из этой проницаемости, а в том,
чтобы все-таки сначала самому себе быть нужным, а потом другим.
А вот типическое социально подкрепляется, оно социально требуется, на него всегда есть спрос. Ну, скажем, типология информационного метаболизма, так называемая соционика. Это же организация спроса. Каждый хочет рядом такой тип информационного метаболизма, который входит в его квадру или является его дуалом.
Но прибегает он в этот соционический клуб, а он там не нужен как уникальность. Он там нужен как представитель определенного типа информационного метаболизма, и все. Многие из здесь присутствующих наблюдали такие сценки:
Ты не можешь так говорить.
Почему?
Потому, что у тебя вот такой тип информационного метаболизма, а такой тип информационного метаболизма так не говорит. И рядом с этим человеком ты не можешь сидеть. Он тебе конфликтный. Ты должен вон там сидеть.
Поэтому знание, конечно, сила. Но знание без любви это такая сила, которая обязательно приведет нас к смерти. Психологической ли,
бытийной ли или просто к смерти, т.е. к самоубийству. Из-за обнаружения полного отсутствия самого себя.
Такова наша двухсторонняя природа. С одной стороны мы ловим, так сказать, кайф: мы Человечество. Особенно с XVII века, после того, как объявили "cogito ergo sum", мы покоряем природу, управляем миром, делая его все более удобным для нас. Ну кто теперь скажет, что теплый туалет это хуже, чем где-нибудь там под кустиком зимой. Это как бы очевидно, но у этого есть оборотная сторона!
Сознание наше разворачивалось эти века в сторону насилия над реальностью. В сторону принципа силы. "Мы не можем ждать милостей от природы, взять их у нее вот наша задача". И мы брали. Но мы тоже часть природы, даже если освободимся от физического тела так называемого!
Даже если представить себя в виде бестелесной энергетическиинформационной сущности, которая подобным образом насилует природу, то она все равно насилует и себя самое, потому что нельзя насиловать мир,
ничего не делая с собой. Вот по этому поводу замечательная иллюстрация:
на днях начался суд над ростовским насильником, который изнасиловал
(сексуальный маньяк), убил большое количество людей. Его двадцать лет не могли поймать. Он абсолютно добропорядочный человек, с высшим образованием, член КПСС был, дети у него. Показали его по телевидению. Нормальный такой, благообразный. На уровне конвенций, конвенционального поведения он неопознаваем, пока удается скрывать эту часть. Но внутри себя он разрушен, он уже зверь бешеный внутри себя. Так что же толку во всей этой нашей конвенциональной цивилизации "cogito ergo sum", если в ней неопознаваемо такое уродство? И наоборот, если в ней здоровому человеку только потому, что он инакомыслящий, можно приписать вялотекущую шизофрению и запихнуть в психушку? Так что это за цивилизация? Это цивилизация насилия над миром. Почему? Да потому, что так легче, мы опять уходим от уникальности. Мы сводим себя к типическому. Ведь это знание, которое мы обозвали "cogito ergo sum", это знание статистическое, знание наиболее вероятного. И это знание боролось и будет бороться с любой уникальностью. Есть такая полулегенда-полубыль,
что в сейфе у президента Академии наук СССР хранится алмаз, внутри которого, как в янтаре, муха. Вот такой нашли. Его прятали так, чтобы никто никогда не узнал. Даже если это легенда, все равно она принципиально говорит о том, каково сознание, на котором держится вся наша цивилизация. Если появляется факт, который противоречит, его надо убрать, уничтожить. Но сразу не уничтожили, упрятали в сейфе. Но он все равно где-нибудь объявится, хотя бы в слухах. И потом критическая масса таких фактов совершит переворот, и мы поймем, что мир уникален, а не типичен. Что и сделали Илья Пригожин и его последователи, когда ввели понятие точки бифуркации и то, что основа мира уникальность, а не типичность, не статистика. Но ведь все эти триста с лишним лет мы и к себе непроизвольно учились относиться статистически. И идеалы создавались статистические. И обязательно по иерархии. Вот в шахматы играют миллионы людей, а чемпион мира один. Ну зачем он один? Как это объяснить с точки зрения равенства, к которому призывал Декарт и иже с ним? Зачем вот это, зачем он один? Это нарушает вообще всю ситуацию. Что делают сто миллионов, которые играют в шахматы? Они стремятся туда же?
Вот этот один. Единственная возможность быть уникальным это не быть уникальным человеком. Можно быть уникальным шахматистом, уникальным бегуном, уникальным артистом, уникальным правителем, вождем, потому что это все социальные позиции. Это все Чемпион. Победитель победителей. И все должны бежать по одной дорожке, стараясь друг друга обогнать, иначе нет прогресса. Это единственный смысл, который нам предлагает рациональная культура жизни. А тот, кто сошел с дорожки, кто никогда не будет на вершине никакой пирамиды, даже самой маленькой, что ему делать?
Призывать учителей с Ориона? Ну и что? Ничего опять. Это же не уникальность его самого. Это уникальность его связи. У него такая связь.
А у других такой связи нет. Вот он контактер, а ты нет. Но это же не он уникальный. Это у него связь уникальная. Это все равно, что сказать,
что я уникальный человек потому, что я лично знаком с президентом. Ну и что, что ты лично знаком? Это у тебя такой вот блат, простым языком говоря. Дружбан у тебя такой крутой мужик. Но ты-то сам где? Что это говорит о тебе, о твоей человеческой уникальности, о твоем субъективном мире, о твоем духе? О твоем богоподобии? Меня больше всего поражает,
когда люди, казалось бы искренне религиозные, забывают простую вещь, что Бог создал человека по образу и подобию своему. Если человек это подобие Божие, с ним надо обращаться иначе, правда?
"Но это же я только знаю". Как в том анекдоте. В сумасшедшем доме лечился больной, который думал, что он пшеничное зерно. Его лечили,
лечили, вроде вылечили. Созвали консилиум.
Ну, как, ты уже знаешь, что ты не пшеничное зерно?
Конечно, спасибо, доктора! Какой я был дурной.
Ну давай иди домой.
Через двадцать минут прибегает белый от страха, глаза на лбу.
Что такое?
Там у ворот петух!
Ну и что, ты же знаешь, что ты не пшеничное зерно.
Но он же не знает.
Вот это есть сила "Мы". Если вокруг меня недостаточное количество других, которые тоже знают, что я уникален, то очень тяжело не испугаться петуха.
Один мой знакомый так именно петуха и испугался. Хотя никогда не думал, что он пшеничное зерно. Вот это есть проблема невостребованности.
И потому люди с такой легкостью идут в любое место, под любое знамя, под любую псевдоистину, под любую мистификацию, лишь бы был намек,
что вот здесь ты нужен как ты. Ради этого можно бросить все. Вы нигде не нужны, а тут вам говорит ваш шеф, наставник, гуру, биоэкстрасенс. Кто угодно учитель с Ориона, небесный жених, воплощенный Логос он говорит: "Ты мне нужен, ты". Причем приписывает себе функции Бога. Это Бог у нас идеал, да? Такой, которому все видны в своей неповторимости?
Но попробуйте вы к этому приписавшему себе божественные качества человеку прийти, не предупредив, часа в четыре утра с вашей проблемой.
Он вам дверь откроет? Трудно быть Богом. Но и быть рядом с Богом трудно по той же причине. Жить с ним неудобно. Как с уникальным любым существом жить неудобно. Нас уже выдрессировали, что жизнь должна быть удобной,
чтоб душа, не дай Бог, не заболела, не перетрудилась, чтобы было удобно,
тихо. Чтоб гладили по головке: ты хороший, ты пострадал, ты жертва времени, ты жертва обстоятельств, ты жертва насилия, ты жертва идеологии, ты жертва непонимания, ты жертва, жертва, жертва. Ну раз я жертва, еще пусть премию выдают. Я видел таких людей. С одной стороны,
социальная справедливость. Ну всем, кто хотя бы один раз был там, в этой зоне на Украине, выдали удостоверения "Участник ликвидации аварии в Чернобыле", я встречался с человеком, все его участие состояло в том,
что он один раз восемь часов стоял на КПП на границе зоны, проверял пропуска. Один раз! Сейчас он официальная жертва. А я уверен, есть масса людей, которые действительно пострадали в силу местных выпадений,
которые только сейчас начинают последние вылавливать: шло облако и гдето выпало. Но они в зоне не были, им льгот не положено. Конвенция.
Статистические люди получили статус жертвы, а нестатистические, как и положено, не получили.
Алмаз не может быть с мухой внутри. Экзальтированный человек не может быть разумным. Матерщинник не может быть духовным. Ученый не может быть глупым, у него диплом кандидат, доктор наук и т.д. Мы все это знаем. Чем больше мы вот так знаем, тем легче. Но тем больше мы попадаем в ловушку, в которой мы никогда не встретимся с собой. Правда, есть последние достижения. Говорят, что в момент смерти у любого человека есть минута для встречи с собой. Говорят, что мир устроен справедливо.
Что независимо ни от чего такая благодать в последние мгновения дается.
Таким образом, мы приходим не к проповеди иррационализма, а к пониманию того, о чем замечательно сказал, к сожалению ныне покойный,
Мамардашвили: "Все, что мы можем ответственно сказать о сознании, что оно отграничено". И вот если бы каждый из нас понимал, что сознание есть не бесконечное, в отличие от нашей субъективной реальности и объективного мира, а отграниченное и весьма ограниченное, даже самое изысканное сознание, типа сознания Шанкары, что самое большое, что может сделать наше индивидуальное сознание это обнаружить свои границы,
тогда у нас появился бы шанс встретиться с самим собой. Почему? Потому,
что сознание, в том числе и в таких аспектах, как подсознание и сверхсознание, есть социальная производная, а значит конвенциональная в основе своей, а во-вторых, оно дискурсивное, т.е. может располагать вещи только по порядку, либо в линию, либо в иерархию. Поэтому сознание не может создать картину мира, что совершенно точно отмечено у Кастанеды.
Сознание может создать только описание мира. Картину мира может создать только воображение художника. Картину в полном смысле слова, на которой все сразу видно. Вот это картина мира. Ее исследовать невозможно потому,
что ее невозможно описать. Как только начинаем описывать, картина превращается в описание. Ну то же самое, что взять и описать картину Врубеля "Демон". На нее можно смотреть, созерцать, наслаждаться,
переживать. Но как только мы попытаемся ее описать, это будет ваша интерпретация, попытка превратить картину в описание. По поводу некоторых картин и художественных произведений целые библиотеки написаны. Описание творчества Л.Толстого не уместилось бы в этом зале.
На всех языках. Но этим живут, деньги зарабатывают, создавая описания того, что для описания не предназначено вообще. Из-за чего? Из-за мании по отношению к сознанию. Сознание прекрасная вещь, его можно развивать, учиться этим пользоваться. Но нужно же понимать, что оно отграничено по возможностям. Не может сознательное так называемое усилие привести к духовному единству.
Мы были с театром на форуме, который планировался как международный, но не получился. Это был форум в Сочи, посвященный памяти Блаватской. Назывался он "За духовное единение человечества". Но некоторые люди увидели, что именно там реально происходило, и во время прогулки на теплоходе кто-то замечательно прибавил одну букву к этому лозунгу, и получилось: "За духовное уединение человечества". Невозможно сознательным усилием соединиться.
Сознание, будучи дискурсивным, всегда вас будет разъединять с предметом, на который направлено ваше сознание. Почему такой бум в психологической науке вызвала такая маленькая книжечка тогда еще никому почти неизвестного психолога-консультанта из Симферополя Василюка?
Он доказал, что смысл порождается переживанием, а не осознанием.
Смысл, т.е. основа человеческого бытия. От смысла жизни до любого другого смысла.
Переживанием. Бедный Декарт. Вы представляете, что с ним было там,
сколько он раз перевернулся? Оказывается, не "cogito ergo sum", а переживаю, значит существую, как смысловое существо, как сущность. Тогда понятно, что не надо бояться ЭВМ, они же смысл порождать не смогут.
Переживанием, если оно не совместное, не поделишься. Рассказы о переживании самого переживания не заменяют. Поэтому стать йогом по книжке даже теоретически невозможно. Ибо вы не сидели там рядом с ним, в его ашраме, пещере, не дышали воздухом Гималаев. Вы читаете описание его переживаний.
Книга может вас натолкнуть, в лучшем случае, на то, чтобы искать ситуацию, которая спровоцирует аналогичное переживание. А иначе смысл исчезает. Иначе одна технология. А технология, как известно, вещь обоюдоострая. Одному принесет пользу, другому вред. Одна и та же технология. Какая бы она ни была. По киевской белой магии, используют технологию "огненного цветка" для избавления от сглаза, порчи. Ко мне начинают предъявлять претензии. Но при чем здесь я? Это технология. Это уже от тебя зависит, как и для чего ты будешь ее применять. Даже эффективность технологии зависит от того, какую продукцию вы собираетесь производить.
Можно микроскопом забивать гвозди. Но стоит ли для этого делать микроскоп? Может, проще сделать молоток? Это к вопросу эффективности технологии. Итак, живя в таком социально-психологическом мире, который называется "западноевропейская цивилизация", мы живем в мире статистическом, такова установка сознания. А в статистическом мире спрос на типичность все время растет, а на уникальность все время падает. На нашей человеческой бирже труда. И естественно, как контрвзрыв, как контрдействие, как вызов мы имеем то, что называется экологическими катастрофами, нарушением экологии самого человека как природного существа, то, что называется нарушением экологии субъективной реальности.
Все это последствия отсутствия спроса на уникальность. Потому любое шарлатанство, любую псевдомистику, любое, что имеет хоть какое-нибудь отношение к спросу на уникальность, невозможно ликвидировать никакими призывами. Давайте отделим шарлатанов от нешарлатанов!
Это невозможно. Кто будет отделять? Кто будет выступать в качестве эксперта? И с какой позиции мы будем оценивать вред и пользу этих проповедей и этих занятий? С позиций cogito ergo sum? Да, это отвлечение от развития функциональных возможностей, и социально это наказуемо, но неуничтожимо.
В США нет наших материальных проблем, но количество неврозов там такое же, как и у нас. Причина-то одна. Мы все в одной цивилизации с разной упаковкой. Суть отношения человека к человеку и самому себе одна и та же.
У меня получилось немного катастрофическое сообщение. Я думаю, что затем мы как-то попытаемся повернуть в сторону поиска, поиска конструктивного: что же можно сделать, если ты уже об этом задумался? Если с тобой произошла эта остановка. Как говорил мой учитель: когда в человеке начинается духовный путь? Когда он вдруг однажды смотрит на свою жизнь и спрашивает себя: это что? Это все? Что, больше ничего нет? Так вот ради этого меня сюда призывали, на этот свет? Не может быть! Он интуитивно чувствует, что обман. И когда человек интуитивно чувствует,
что его обманывают, выдавая за целую жизнь ее маленький кусочек под названием социально-успешное функционирование, тогда человек хочет чего-то другого.
Где же мне найти что-то другое? И как? уже другая тема.
Можно ли хотя бы приблизительно сказать, каков процент уникальных людей?
И.Н. Есть такая притча.
"Человек обратился к Богу, имея такую возможность, и попросил показать самого великого полководца всех времен и народов. Бог ему показал: где-то там, в каком-то городишке, в каком-то переулке сидит сапожник уличный и ремонтирует обувь.
Так это же сапожник.
Но если бы он стал полководцем, он был бы самым великим полководцем всех времен и народов".
Нет процента уникальных людей. Если мы станем на позицию процентов,
т.е. на позицию статистики, тогда говорить об уникальности человека нет смысла вообще. Тогда сразу есть быдло и есть элита. Каждый человек уникален. Социум не в состоянии обеспечить условия для проявления каждой уникальности. Это другой вопрос. Это несовершенство человечества как социального организма.
А быть уникальным это не значит разве быть эгоистом?
И.Н. Мы говорим только об уникальности функциональной, т.е. об одаренности. Разброс здесь будет всегда, поскольку каждый мозг неповторим и уникален, но не говорим об уникальности человека как человека. Что касается эгоизма, я думаю, что само понятие эгоизма это понятие инструментальное, используемое в социальном программировании и социальном манипулировании. Потому что оно противоречит двум фактам.
Первый факт: что бы человек ни делал, он делает это для удовлетворения своих потребностей. Научно доказано, что ничего человек не может сделать, в том числе и быть альтруистом, если это не обеспечивает удовлетворение какой-то его потребности. Второй факт отражен в известной работе В.П.Эфроимсона "Генетика альтруизма", где он показал, что если генетически эволюционно рассматривать этот фактор, то альтруизм более способствует эволюции, чем так называемый эгоизм. Поэтому эгоизм, так,
как мы его понимаем, это инструмент. Эгоизм альтруизм. Есть такая пара, дихотомическая пара, социальные понятия, используемые для программирования социального, социального управления и т.д.
Мы ведь начали с любви к Богу и к своей божественной сущности,
своему богоподобию. Любовь в любой форме это сокращение или полное снятие психологической дистанции между вами и тем, на кого ваша любовь направлена. Это наиболее точное, на мой взгляд, определение любви как специфической части человеческой жизни. Любовь всегда подразумевает мужество, определенное мужество снять дистанцию хотя бы в одном направлении, хотя бы к одному человеку снять все то огромное количество психологической защиты, которая выстроена нашим сознанием.
Поэтому любить Бога так, как любил Иисус или Франциск Ассизский,
дано не каждому, ибо не каждому дано такое мужество, такая сила любви до самозабвения. Не говоря о том, что вера это нечто другое. Можно утверждать, что без любви нет веры. Можно утверждать наоборот: что вера может существовать и без любви. Есть разные позиции, в том числе и у разных религиозных мыслителей. Способность верить, я не берусь утверждать категорически, но мне кажется, что это требует какого-то другого качества. Таково мое субъективное переживание.
В цивилизации, сформировавшейся окончательно в XVII в., в процессе социального производства, в процессе социализации, не заложено какой-то детали, и из-за того, что ее нет, мы не знаем, что такое вера.
Умозрительные концепции по этому поводу мы можем создать, мы можем мучиться по поводу того, что нам хочется верить. Но что это? Я видел за свою жизнь двух-трех человек, которые были людьми веры. Это очень непривычно. Люди веры, которые живут от веры, не от любви, а от веры.
Хотя людей, живущих от любви, тоже очень мало. Потому что это опасно. В том социуме, где мы находимся, в той цивилизации, где мы находимся, это опасно. Может быть, потому, что сознание у нас такое молодое. Что такое сорок тысяч лет? Развитому сознанию всего где-то восемь-десять тысяч лет. Это же совсем ничего. Мы ничего еще не знаем о себе. Такое у меня сложилось впечатление. А отсюда у нас нет картин, у нас есть только описания разные. Потому что мы себя самих не знаем. Не знаем не в смысле рационального познания, а в смысле переживания самих себя. Мы не даны сами себе в переживании. А если учесть, что переживание дискредитировалось как способ взаимоотношения с реальностью сознательно, т.е. с точки зрения социального управления выгодно дискредитировать переживание, то я думаю, что все еще впереди.
Может, мы должны себя познать на ином уровне реальности? Может,
мы сразу и не можем познать?
И.Н. Я думаю, что мы здесь, чтобы жить.
Я придерживаюсь той версии, которая выражена в одном суфийском высказывании: "Слон сильнее человека, тигр может больше его съесть. Человек рожден, чтобы учиться".
Мне так кажется, что если говорить о прогрессе, то это движение человека навстречу самому себе. Для меня это мера реального развития человечества. Насколько человечество приближается к встрече с самим собой. Мне кажется, что эти бешеные поиски экзотического третьего голоса в диалоге с миром, типа инопланетян, других сущностей и прочее, прочее,
прочее, от лукавого. Не потому, что я оспариваю возможность существования или реальность существования этих экзотических моментов. И сам сталкивался и общался с людьми, которые непосредственно пережили другие аспекты реальности. Но это все, как говорят индусы, сидхи цветы у дороги. Или, как говорил тренер, с которым я работал: "А мы прыгать выше от этого будем?" (Он был тренером по прыжкам в высоту.) Мы от этого к самим себе приблизимся? Бежать от самих себя тут мы все мастера. Вся наша цивилизация это искусство человека убежать от самого себя. Во что угодно: в деланье, в других куда угодно, лишь бы от себя. Не к себе движение, а от себя, все время. Жажда развоплотиться.
С другой стороны, в себя бежать мы уже выяснили, что это тоже иллюзия, это значит бежать в никуда. А вот к себе бежать, чтобы осознать свое величие в качестве человека, не в качестве должностного лица,
социальной позиции, какой-нибудь специфической одаренности, а в качестве просто человека. Его величество человек есть соединение двух бесконечностей. Бесконечности субъективной реальности и бесконечности объективной реальности. Хочет он этого или не хочет. По факту. Он так сделан. И только своим осознаванием он либо бежит от этого, либо приближается к этому. Ведь наше типическое, типическая, скажем,
вооруженность зависит от механизмов социального наследования, от социально-психологического мира, в котором мы родились, от соотношения некоторых мозговых структур друг к другу и т.д. Можно учесть море всевозможной информации. С механизмами более или менее понятно.
А вот уникальность, которая порождена стыковкой двух бесконечных вещей, двух вселенных: вселенной уникальной субъективной и вселенной мира
Мое убеждение, что это движение навстречу самому себе.
Навстречу. Я оптимист. Я думаю, человечество придет к переживанию этой встречи. Для меня в этом смысл существования человечества и человека как такового. Но это мое персональное знание, это не претензия на истину.
Это мой личный индивидуальный смысл. Мое личное переживание.
А творчество? Это не одно ли из выражений уникальности?
И.Н. Когда мы говорим творчество как некая человеческая способность, то оно, естественно, есть некая человеческая способность. А когда мы говорим творчество как некая специфическая одаренность (в искусстве, в науке), это уникальность. С точки зрения социума уникальность. Нет другого такого Льва Толстого, ни другого Ван Гога, ни другого Бетховена, ни другого Ландау, ни другого Ньютона, ни другого Эйнштейна.
Толстой уникален только с точки зрения социума?
И.Н. Толстой, как и вы, уникален как человек. Но еще он уникален как писатель. Для меня это разные вещи. Я понимаю, что это очень дискуссионная позиция, но это для меня так.
Высказывание: Вера в Бога это обязательно единство: Церковь, Вера и Бог. Если что-то выпадает, что-то нарушается в картине мира.
И.Н. Знаете, если вы верующий человек, вы не обязательно верите в соответствии с концепцией или с какой-нибудь традицией общепринятой.
Верующий это не обязательно христианин, мусульманин или иудаист.
Я однажды сформулировал свое религиозное отношение. Я верю Богу, но не верю в Бога. Это то, что есть во мне религиозного. Способность верить
вот в чем проблема.
Как это: верю Богу, но не верю в Бога?
И.Н. Это ОПИСАНИЕ моей веры. Вера это переживание. Оно не поддается описанию. Я верю Богу. Какое бы я не сочинил на эту тему сочинение, что есть моя вера Богу, это будет описание, которое не заменит переживание.
Высказывание: Верят в Бога, а не Богу. Все, что нам дается, это от Бога.
И.Н. Понимаем мы правильно или неправильно это не очень важно.
Это зависит от предмета понимания и его социальной значимости в данном социально-психологическом мире. Может быть, важно правильно понимать, а может быть, совершенно неважно. Ведь смысл того, что я сегодня сказал, в том, что то, что мы считаем единственно главным и уникальным, т.е.
сознание, точнее его рассудочная часть (понимаю не понимаю, правильно
неправильно), это как раз самая маленькая часть нашего человеческого существа.
Замечательно это сформулировал П. В. Симонов.Наше мышление делает одну-единственную работу обслуживает наши потребности. Больше оно ничего не делает. А смысл жизни, или смысл какого-то действия, или смысл существования самого сознания можно породить только в переживании. И смысл самого себя можно обнаружить только в переживании. Вы посмотрите внимательно вокруг. Чувства не соединяют людей, а переживания соединяют,
даже отрицательные переживания. Тяжелое, негативное, но пережитое вместе
соединяет. Поэтому человек, с одной стороны, жалуется, что ему с этим человеком ужасно плохо, невыносимо. А с другой стороны, не может от него оторваться потому, что у них совместных переживаний много, а к другим только чувства. А чувства это что? От меня к тебе, от тебя ко мне. Но они где-то не пересекаются. А переживания это то, что соединяет.
Поэтому переживание это то, что трансформирует, в том числе и сознание, за счет порождения нового смысла. А вы вопрос веры пытаетесь перевести на язык сознания.
Вера в Бога, вера Богу. И там вера и там вера. Бог и Бог. Если у человека здесь что-то нарушено, то у него совсем другая картина мира,
другое видение мира?
И.Н. У человека, который имеет веру, одно видение; у человека,
который не имеет веры, другое. Человек, который любит, это один человек; человек, который не любит, это другой человек; человек,
который знает, это один человек; который не знает, это другой человек. Но самое сложное здесь состоит в том, чтобы выяснить, что вы подразумеваете, когда говорите: "Верить в Бога".
А что вы подразумеваете?
И.Н. Я ничего не подразумеваю. Я просто верю Богу. Это к области моего сознания не относится. Поэтому подразумевать здесь я ничего не могу. Это мое переживание, порождающее во мне определенный смысл.
Описать это переживание
Может, где-нибудь там на закате лет, когда это будет прилично. Потому что это очень интимная вещь. Это так же, как описать ночь с любимой. Это очень интимно. Ведь это традиция знаменитая,
которая есть во всех регионах. Влюбленные в Бога, ведь они безумцы для внешнего наблюдателя. Они действительно безумцы, потому что они то, что в быту называется ум, отдали Богу. Он им не нужен. Они отдали. "На тебе,
Боже, что мне негоже, я могу прожить без этого, мне достаточно любви".
Он безумен. Но он порождает смысл, поэтому мы ему, большинство из нас,
всегда подаем подаяние, всегда чувствуем, что это божий человек, при всем нашем рационализме и скептицизме. Потому что его существование делает нашу жизнь более осмысленной. Мы как бы все хотим любви, но немногие на нее решаются, потому что это безумие. Гораздо проще какой-то эмоциональный контакт, резонанс, конвенция, дружба, страсть. Такую конвенцию красивую сделать и назвать это любовью. А дистанция как была, так и осталась. Чтобы не страшно. Единственное место, где нельзя сохранить дистанцию, это интимные отношения. И то я знаю людей, которые владеют такой энергетической техникой, что могут это все на расстоянии трех метров делать без всяких физических движений. Лишь бы избежать, лишь бы сохранить дистанцию. А называется это знаете как красиво: малая тантра такое искусство делать это на расстоянии. Видите, и тут сбежали некоторые. Сознание обслуживает наши потребности, в том числе потребность в безопасности, то есть в гарантированном будущем. Вот наша главная цель. Дайте гарантии, и все. Любой шарлатан прежде всего дает гарантии. Ведь никто не знает, что на это гарантий нет. И он дает.
Поэтому технологию нужно называть технологией, сознание сознанием, веру верой, любовь любовью, а человека человеком, ибо он никакими описаниями не исчерпывается, так же как и реальность. Есть прекрасная формула:
"Любое описание реальности чему-нибудь в реальности соответствует, но все описания, вместе взятые, реальность не исчерпывают". Ибо реальность не есть описание. Она не дискурсивна. Она тотально присутствует. Она не дискурсивна, а значит неописуема. В прямом смысле этого красивого слова.
Неописуема. Поэтому ее можно только отразить. Что и есть человек отражение реальности. Поэтому его субъективная реальность столь же бесконечна, как и объективная, и уникальна, ибо это его личное единственное отражение.
И в этом трагедия когда уходит человек, исчезает неповторимая картина. Нельзя повторить ни одно художественное произведение. Можно сделать копию, но повторить нельзя: оно уникально по определению. И человек по определению уникален.
Я в недоумении. Наверное, мы умеем любить, многие из нас в разной степени. Мы сокращаем психологическую дистанцию. Можно полюбить человека. Разбираясь в этом вопросе, можно полюбить предмет.
Медитировать. Вот я люблю стол, но мне непонятно, как можно полюбить себя? Нет предмета, на который направлена любовь.
И.Н. Я могу только поделиться моим индивидуальным опытом. Что мне помогло сделать решающий шаг в этих взаимоотношениях с собой, снять дистанцию в отношениях с собой? Два осознавания. Они были не только осознаваниями, но и переживаниями, но осознавание можно рассказать.
Первое во мне есть все, что есть в любом человеке, в любом, от самого,
которого я на дух не принимаю, последнего преступника, развратника,
гада, чудовища, до того, на кого я готов молиться, о котором думаю "О Господи, никогда не достигну", до Франциска Ассизского. Все это есть во мне. И как бы я ни извивался, я от этого никуда не денусь. Все это есть.
Если я буду отрезать с одной стороны, со стороны плохого, так сказать,
то это автоматически приведет к тому, что я буду отрезать и с другой стороны. Это маятник, качели между манией величия и комплексом маленького человека. Нужно остановить этот маятник, эти качели, сказать: я ни большой, ни маленький, ни хороший, ни плохой. Я просто человек изначально. Первое переживание. Дальше возникла проблема: а как полюбить этого человека теперь, если он такой вот? Это же не означает, что нужно реализовать все. Я же не хочу попасть в компанию, где насильники,
убийцы. Я хочу попасть в компанию, где Моцарт, Бах. И вот тут что-то случилось. Я не могу найти этих слов.
Я посмотрел на тех, в чьей компании я хочу оказаться, и увидел в них людей, и что в них тоже все есть. Что во Франциске Ассизском тоже есть садомазохист какой-нибудь. Но они эти свои места куда-то приспособили так, что получился такой результат. И тут со мной случилась любовь. И это было ответом на все эти вопросы. Что любовь это и есть то, что из всего объема делает чудо, как у Ахматовой: "Когда б вы знали,
из какого сора растут стихи, не ведая стыда". То есть когда б вы знали весь свой диапазон, не ведая страха, то если случится любовь, тогда вы открываете, что весь этот материал любовь может превратить и воплотить во что угодно. Если есть любовь. А если нет любви, тогда все в руках социума. В каком социально-психологическом мире родился, какое воспитание получил, какие обстоятельства. Как социум сыграл на этом,
какие кнопки, клавиши он нажал, то и получилось. Нажал эти получился начальник, нажал эти получился святой.
Есть замечательная посвятительская даосская притча. Я когда первый раз с ней встретился, у меня был легкий шок.
Странствующий монах, святой человек, не просто святой, а Патриарх Дзен останавливается в деревне на ночлег. А утром спрашивает: как мне пройти в другую деревню? Ему говорят: вообще-то есть прямая дорога через лес, но там ходить нельзя. Вам придется долго идти кругом. Он говорит:
Почему? В лесу живет человек, который в качестве отмщения за убийство своего брата поклялся убить тридцать человек. Он двадцать девять уже убил, остался последний, поэтому там никто не ходит. Все уже знают, что он там живет. И Патриарх, естественно, пошел прямо в лес. Соскакивает с дерева этот страшный убийца и говорит: "Святой человек, что ты делаешь?
Тебя же предупредили. Я же дал обет. Я должен его выполнить. Я должен буду тебя убить. Я бы не хотел святого человека убивать". "Я же для этого и пришел, чтобы тебя освободить! Давай, руби".
И с убийцей случилась, я специально простыми словами говорю, истерика, говоря научным языком суперстресс, говоря красивым языком катарсис. В результате родилось переживание тотальное, которое называется просветление. Он пал на колени перед монахом и попросился к нему в ученики. Впоследствии он стал одним из великих даосских Мастеров.
Даосы умели поставить нас в тупик. Так что изучайте источники ваших увлечений, я имею в виду традиции. Я знаю людей, которые: "Ах! Даосы!
Ах! Дзен!" Я им рассказываю эту притчу. Один из серьезных вкладов в эту твою любимую традицию внес ритуальный убийца. Дал обет и убил ни в чем не повинных людей. А стал великим Мастером. Что это? Безнравственность,
в чем часто обвиняют Дзен-буддистов и даосов в особенности? Что это? Это очень жесткое отделение социально-производного в человеке от того, что называется суть, духовная суть. Ибо если мы не верим, что каждый человек от Бога, мы попадаем в одну компанию с товарищем Прокрустом и товарищем Лениным. Если не каждый, значит, остальных надо усовершенствовать. А раз надо усовершенствовать, то кто-то знает как. А тот, кто знает как,
совершенен по определению. Если уж мы веруем в Бога или Богу, то мы должны выдержать этот ужасный факт, что, полюбив человечество, вы не можете сделать из него заповедник: нужно любить всех. Либо вы не можете любить человечество не в состоянии. Тогда любите своих. Тогда так и нужно говорить: я люблю своих, тех, кто вписывается в мое "мы". Тогда с неизбежной логикой рано или поздно вы попадаете в эту конфронтацию "Мы и Они". Поэтому в серьезных духовных традициях высшим духовным достижением считается пережить себя, не познать, а пережить, как часть человечества.
Пережить себя как часть пустоты это самое простое считается, т.е. как небытие. Следующее по степени пережить себя как Мир, как все, как космос, как часть космоса. И самое невыносимо трудное пережить себя как часть человечества, а не как часть "Мы". Иначе "Они" все равно будут мешать. И их надо ну если не в концлагеря, то хотя бы вон из духовности.
Теперь попробуем посмотреть, какие варианты мы можем представить себе на пути к реализации уникальности человека и на пути приятия этой уникальности. Попробуем посмотреть на эту проблему уже не от вопроса
"что?", а от вопроса "как?". Тут есть такая сложность. Дело в том, что с точки зрения духовных традиций, во всяком случае многих из них, ответ на вопрос "как?" определяется ответом на вопрос "зачем?". Что, конечно,
несколько непривычно для такого способа думания, которому нас всех учили. Мой учитель еще в самом начале нашей встречи объяснял это так:
"Представь себе трех человек, которые получили одинаковое количество материала и одинаковый абсолютно проект дома. Каждый построил дом, и хотя с точки зрения формального восприятия это три абсолютно одинаковых дома,
любой из нас без всякой специальной подготовки, без всяких специальных экстрасенсорных приемов, войдя в дом, сразу почувствует, что они разные.
Скажем, один строил крепость защиту от всего остального мира. И войдя в дом, это сразу почувствуешь. Чуть толще будет все, что связано с внешними стенами, чуть тоньше все, что внутри. Все равно он как-то подсознательно перераспределит то же количество материалов, и хотя проект будет соблюден, будет ощущение крепости; у того, кто строил дом для того, чтобы принимать людей, другое ощущение в доме; у того, кто строил дом для того, чтобы в нем просто было уютно, третье ощущение."
Такой простой пример отношений между "как" и "зачем". Мне кажется,
что проблема многих людей, которые пытаются что-то делать в этом направлении, связана с тем, что они не в состоянии убедительно для себя,
не для других, ответить на вопрос, а зачем я это делаю, зачем я этим занимаюсь. Зачем я пришел сюда, на лекцию Игоря Николаевича Калинаускаса? Но независимо от степени осознанности этого "зачем", он ведь все равно существует у каждого. Нет ни одного человека, у которого бы не было механизма смыслополагания, а следовательно, ответа на вопрос
"зачем?".
Разрушение механизма смыслополагания это тяжелое психическое заболевание.Значит, можно подойти с двух сторон. С одной стороны,
попытаться каким-либо способом определить изнутри себя свое "зачем?"
или, говоря театральным языком, то, что Станиславский называл сверхзадачей. То, что создает непрерывность действия. Именно "зачем?"
создает непрерывную цепочку действия. А потом можно было бы, говоря тем же языком Станиславского, выяснить и сверхзадачу, т.е. то подсознательное "зачем?", которое осуществляет общий отбор по отношению к реальности. То, что называется моделью будущего, желаемого. И вот тут мы открываем очень интересную страницу книги "Человек".
В силу того что человек обладает очень развитым механизмом опережающего отражения, гораздо более развитым, чем у высших животных, плюс способностью к самосознанию, т.е. к рефлексии, во внутреннем обеспечении его активности огромную роль играет все, что связано с будущим. В эзотерической психологии это известно давным-давно и сформулировано довольно просто: причины поступков человека лежат в будущем, а средства,
которые человек выбирает, происходят из прошлого. В этом фундаментальная разница между теми способами описания и самообъяснения, которыми пользуется большинство, и теми, которые лежат в основе эзотерической конструктивной психологии. Причины наших поступков лежат в будущем. Но это будущее у нас внутри, т.е. причины наших поступков это наши модели желаемого будущего, прогнозируемого как реальное будущее и как гарантированное будущее. Весь комплекс проекций, связанных с опережающим отражением, т.е. с образом будущего для себя и будущего в целом, это и есть причины поступков, которые мы совершаем сегодня. Психологические причины.
Понять, почему человек совершил тот или иной поступок, объясняя его прошлым: обстоятельствами, биографией, характером, темпераментом, типом информационного метаболизма, социально-психологическим миром, в котором он вырос, невозможно, вся эта огромная масса очень качественной информации не срабатывает практически, ни со стороны внешнего действия по отношению к человеку, ни в нем самом, если не учитывать того, что причина поступков находится в образе будущего.
Тем эффективнее действие самого человека по самореализации,
самораскрытию или самотрансформации и того, кто ему помогает или направляет, или того, к кому он обратился за помощью, чем точнее известно это психологическое будущее. И если вы хотите реально изменить поведение человека, в том числе самого себя, реально изменить, вы должны изменить картину будущего. Вот это и есть главное "как?". Вот это и есть простой психологический ответ на то, почему в духовной реальности сказано: "Если известно "зачем", сразу будет известно "как". Нас же приучают запасаться, вооружаться всевозможными рецептами, алгоритмами, технологиями "про запас". Из-за того что мы не знаем, что нам понадобится реально, мы все время вооружаемся. Как говорят П. М. Ершов и П. В. Симонов: "Специфическая потребность в психологическом вооружении". Мы заглатываем любую информацию о человеке, от самой дешевой мистики до самой возвышенной духовности, и посередине где-то там здравый смысл,
наука и личный опыт. И все равно чувствуем, что мы не эффективны. Анализ всего материала, который мне удалось изучить за все эти годы, приводит к простой вещи: основная ошибка практической психологии, т.е. психологии,
которую человек употребляет практически для себя или для другого, состоит в том, что полностью игнорируется этот простой факт, хотя он известен и в научной психологии описан как механизм опережающего отражения. Опираясь на это знание при работе с чернобыльцами, мне удалось выяснить и описать такой механизм патологической адаптации, как гарантированное будущее со знаком минус.
Как говорил мой учитель: "Ты можешь забыть все, что угодно, но никогда, ни в каком состоянии, любой степени измененности, ты не должен забывать "зачем?".
Когда мы повторяем призыв: "жить, быть здесь, сейчас, теперь", т.е.
находиться в настоящем, овладеть искусством пребывать в мире в настоящем времени, нам нужно помнить, что это тоже невозможно практически осуществить, не зная психологического образа будущего. Ничего невозможно осуществить сознательно, если вы не осознаете образ будущего, т.е.
степень сознательности вашей устремленности полностью определена степенью осознавания реального психологического образа будущего, который вы внутри себя содержите. Насколько вы осознаете этот образ, настолько вы сознательны в своей устремленности. Насколько не осознаете, настолько несознательны в своей устремленности, настолько зависимы от внешних влияний. Есть внутренняя обусловленность, а есть внешняя обусловленность.
Так вот, внешнему обусловливанию вы подвержены тем больше, чем меньше вы осознаете свой образ будущего. Тогда вы принимаете какой-нибудь красивый образ будущего, который в вас отзывается, идущий извне, не пытаясь даже как-то понять, каким образом он стыкуется или не стыкуется с вашим внутренним образом, и, естественно, вы привязаны к этому образу, к человеку
автору этого образа будущего, потому что будущее не в ваших руках, а в руках учения, гуру, психолога, вождя, учителя. Вот в этом месте и рождается простор для манипуляций. И в этом месте все зависит только от порядочности того человека, чью картину будущего вы приняли. Или от квалификации этого человека. Потому что человек может быть очень порядочным, но совершенно неквалифицированным. И искренне, честно призывая вас в некоторое будущее, понятия сам не имеет, как туда добраться.
Потому мы тяготеем к традициям, которые имеют богатое прошлое, нам кажется, что это богатое прошлое залог того, что у традиции богатое будущее. Но какая разница? Мы же имеет дело с традицией либо в лице ее живых носителей, либо в форме текстов, либо в качестве информационного потока для тех, кто умеет реально связываться с этим информационным потоком. Какая, строго говоря, разница, десять лет назад родилась традиция или десять тысяч лет назад? Никакой. Весь вопрос в том,
действительно она настолько квалифицированна, чтобы обеспечить движение к тому будущему, которое она предлагает, или нет?
Вы мне скажете: но есть же такой ход, как отказаться вообще от всякой модели будущего и сказать: вот я здесь сегодня и сейчас, и все, и больше мне ничего не нужно. Но это из той же серии самообмана, о котором мы уже говорили. Человек не может перестать быть человеком. Только если умрет. И то неизвестно. Значит, это просто самообман. Это тоже должно быть обеспечено картиной будущего. Была однажды замечательная статья в журнале "Знание сила", где говорилось про эффект Епиходова. Есть люди,
на которых все время "кирпичи падают", они постоянно привлекают к себе всякие несчастья.Значит, у человека какая-то поломка в механизме опережающего отражения. В норме человек, сам того не осознавая почему,
думает вдруг: "Я лучше полечу следующим самолетом". В норме человек на бессознательном уровне предчувствует: "Пойду-ка сегодня по той стороне улицы". И именно сегодня на той стороне улицы, где он всегда ходил,
вдруг бабах! балкон обвалился. И т.д. В норме человек действительно создан для счастья, как говорил А.М.Горький. В норме он предощущает гораздо полнее, чем мы даже можем себе представить. Это знаменитое и очень любимое мною выражение: "Человек предполагает, а располагает, к счастью, не он". Представьте, что все наши предположения, я имею в виду умозрительные, сбываются. Мир бы давно исчез, развалился, погиб. Но располагает, к счастью, не умозрение, а целостность наша, наша тотальность. И вот наша тотальность настолько, насколько она не покалечена, или настолько, насколько мы ее подпитываем, находится в таких отношениях с реальностью, о которых мы все мечтаем. Но мы же эти отношения уже имеем. И в этом смысле духовные традиции говорят: ты уже просветленный, просто тебе это надо пережить, и все. Вы все здесь просветленные. Это безусловно так, потому что наша тотальность ведь все равно существует. Хоть мы ее и пытаемся изуродовать изо всех сил, как и природу, ибо тотальность это природа человека. И при всем экологическом безобразии, которое мы устроили со своей внутренней природой, она все равно существует, она не погибла. И вряд ли погибнет.
Скорее мы погибнем, я имею в виду наши материальные носители. Скорее человечество погибнет, чем оно сможет уничтожить природу. Это, по-моему,
достаточно ясно. Это мания величия у человека. "Мы такие сильные, что можем уничтожить природу". Не волнуйтесь, в нужный момент природа уничтожит нас, не опомнимся. Природе ведь все равно, в отличие от нас. У природы нет модели будущего. А у нас она есть. Поэтому нам не все равно.
Есть такая простая притча:
Батюшка, что будете пить: молоко или воду?
Мне все равно, давайте молоко.
Это вот "мне все равно" это иллюзия. Никому из нас не все равно по той простой причине, что вся ценностная структура, иерархия ценностей, согласно которой мы совершаем выборы в настоящем, плотно завязана с образом будущего. Таким образом, у нас с вами две совершенно реальные, доступные каждому возможности. Как минимум две. Я просто беру сейчас самое наглядное. Всячески способствовать тотальности своего существования в мире. Доверять себе, своей богоподобности, которая в таких интимных отношениях с реальностью, что наше юное, сорок тысяч лет,
сознание, которое как пацан говорит: я все знаю, я сам, сам, сам, по сравнению с нашей тотальностью ну просто
ну пусть знает свое место обслуживает наши потребности. Но когда мы осознаем жизнь не как движение от цели к цели, не как реализацию потребностей в иерархической борьбе мотивов, а как пребывание в мире, как бытие, наше совокупное целокупное бытие, то тогда выясняется, что умозрение, самый изощренный интеллект и даже очень изощренная рефлексия, то бишь самосознание, приносят нам пользу ровно настолько, насколько поддерживают и развивают, дают возможность развиваться и жить нашей тотальности. Это можно выразить таким образом: стоит дерево можно его подрезать, сделать такую форму,
иную, т.е. сделать с ним определенные манипуляции, исходя из некоторого замысла. До определенного момента, пока оно остается деревом. Если эту границу перейти оно гибнет и превращается в сухое дерево, а это уже дрова. Так и человек. До определенного момента мы можем, вырывая из себя некоторую часть, любоваться этой частью, увлекаться ею, заниматься только ею, придавать ей различные формы, но если перейти границу это смерть.
Мы хотим ощутить полноту бытия, в которой может раскрыться наша уникальность, не как несчастный случай, а как радость внутреннюю, как счастье. Потому что пока мы своей тотальности не даем свободы,
уникальность это несчастный случай. Она жутко мешает. Хочется лучше бы я был как все. Ну что же я один такой, никто меня понять не может до конца, да я сам себя не понимаю. Так если мы хотим ощутить радость и наслаждение от своей уникальности, то мы должны двигаться, в такую сторону себя двигать, где наше тотальное пребывание, изначально данное нам по факту рождения, было бы первоосновой наших осознаваний по поводу самого себя и мира.
Первоосновой, а уже потом все те вооружения, тот инструментарий,
который нам дан природой, социумом, эволюцией человеческого рода, он для решения конкретных задач, частных. Но он ни в какой степени не заменяет полноты бытия, тотальности, которая нас по жизни проведет без всяких, извините, мистических заморочек. Просто вы перейдете именно в тот момент на другую сторону, когда на этой упадет балкон. И скажете:
Боже, как мне повезло, совершенно случайно.
Я думаю, что в определенном смысле об этой полноте говорится и в таких словах, как "благодать", и в таких словах, как "бараке" и т.п. Это фундамент, на котором человек может построить себя как человека вне функциональной значимости, как уникальность, как факт уникального бытия:
этот фундамент реализуется в движении к восприятию себя как тотальности,
переживанию себя как тотальности и в доверии к этому. Что нам мешает верить? Мышление. У него нет картины. У него есть дискурс, т.е.
описание. Пока прочтешь описание, уйдет настоящее, жизнь же не остановится на это время. Сделать это, т.е. отказаться от описания,
каждый для себя сможет тогда, когда соединит два момента: переход от узкого понимания интуиции, как чистого явления сверхсознания, к пониманию ее как тотальности пребывания в мире, как сочетания жизни и бытия, плюс максимальное осознавание картины будущего во всех его аспектах: желаемое, прогнозируемое, гарантированное. Если эти два действия внутренних происходят, то вы пребываете в своем "зачем?", и вы знаете все "как?", которые вам нужны, они просто придут. Со всеми нами бывало, когда нужная книга оказывается рядом. А до этого "я ее так искал, так искал!". Был замечательный случай на сессии в Москве. Я жил у своего приятеля-однокурсника, и мы вели философские беседы. И все говорили: жалко, Евангелия дома нет, вот Евангелие надо, надо; завтра спросим, может быть, у кого есть. Тогда с этим еще трудно было. Это в году, наверное, 1968-м. Проходит один вечер, второй, третий. На четвертый вечер я поворачиваю голову, лежит стопка книг и сверху Евангелие. Я говорю: "Так вот же Евангелие". "Ой, а я совсем забыл,
что оно у меня есть".
Понимаете, вот это и есть Бог в нас, это и есть бытие в нас. Это и есть наша тотальность, говоря другим языком. Это есть основа того, что мы называем человек, основа реальной уникальности, каждой единично взятой персональной жизни. Жизнь так обнаруживает свою персональную значимость без ссылки на будущие поколения. И сегодняшняя, эта единственная уникальная твоя жизнь обретает для тебя самого подлинную значимость, когда она опирается на переживание своего бытия, своего пребывания в мире как полноты, как совершенства, ибо бытие совершенно. И в этом смысле сказано: мир совершенен.Всякие иллюзии, концепции по переделке мира, говоря старинным языком, богохульство, а говоря современным языком, просто элемент мании величия. Мир совершенен как бытие, и это не означает, что в этом мире нечего делать, потому что все сделано. Наоборот, в этом мире колоссальный простор для любого делания,
именно потому, что он совершенен как бытие. И человек любой как бытие совершенен. И потому у него колоссальный простор не для переделывания себя в соответствии с каким-то внешним идеалом, а для раскрытия, для того, чтобы жизнь и бытие максимально приблизились друг к другу. И тогда, независимо от функциональных описаний вашей жизни, она раскрывает вам ваше же совершенство. Какой бы они ни была, она становится дорогой,
которая приводит вас к себе, к тому, что вы вдруг обнаруживаете, что вы ничем не хуже и ничем принципиально не отличаетесь от всех тех, кого вы боготворите, кого вы считаете великими. Вы точно такие же. Знаете, когда со мной случилось это переживание? Это было у озера в Литве. Там сосновый лес, песок у озера, лето. Прекрасно. И во всей этой обстановке читал очень любимого мной Раджниша, и вдруг со мной случилось это. Я смеялся восемь часов вслух и еще семь часов про себя. Я не мог остановиться. Понимаете? Мое "зачем?" оказалось абсолютно реализованным потому, что оно всегда было со мной, оказывается. Но понадобилось двадцать лет, чтобы до этого дожить, двадцать лет учебы и почти сорок лет жизни. Не так давно это произошло, лет тому десять-двенадцать назад.
И тогда у меня возникло желание каким-то образом поспособствовать тому,
чтобы у каждого человека произошло это, не у избранных, не в эзотерических там кругах, ведь мы все такие. У нас у всех по факту пребывания в мире это есть. Эта интимная связь с совершенством как таковым. Мы совершенство в себе имеем и мир в себе имеем, как бытие. Нас отвлекает от этого механическая жизнь. Нам кажется, что раз жизнь наша несовершенна, с точки зрения наших желаний, то и бытие соответственно несовершенно. Но бытие совершенно, оно с жизнью совсем в других отношениях. Если жить не затем, что гнаться за ускользающим титулом чемпиона, и не затем, чтобы рыдать, приняв титул проигравшего, а затем,
чтобы идти к самому себе, то тогда вы можете любую форму в жизни наполнить собой. Своим содержанием. Собой. И все время сближать,
уничтожать этот разрыв между жизнью и бытием. И все больше и больше ощущать полноту бытия, что позволяет совершенно иначе относиться даже к очень драматической истории своей жизни. Но разве у тех людей, которых мы возводим на пьедестал, разве у них с детства молочные реки, кисельные берега? Они жили не менее трудной жизнью.
Франциск Ассизский прожил жизнь труднейшую
Наша жизнь по сравнению с его вообще сахар. Но это же не помешало ему пребывать в бытии и ощущать совершенство мира, любить Бога, разговаривать с животными и птицами, и вообще быть
Это не помешало Папе римскому встать из своего кресла и пойти к нему навстречу. Вот это настоящая сила, эта сила сильнее всего остального, потому что это настоящее. Это то, для чего мы родились, то, что нам дано. Всей этой реальностью дано.
Нам дано быть человеком. Нам не всегда дано жить по-человечески, это обстоятельства времени и места. Но быть человеком нам дано. И если вы в свою картину будущего поместите себя радующегося, счастливого во всей полноте бытия, то тогда вы найдете эту дорогу "как?". Если же в картине будущего у вас страдательный образ проигравшего в социальных гонках, вы не найдете этого бытия, хоть вы будете рядом с самим Буддой или Христом.
Ибо сказано: "Можно прожить тысячу лет рядом с Буддой, выполнять все его указания, и ничего не произойдет". "Кто из вас купил коляску?"
(хасидская притча). Вот это и есть путь к вере, вы вчера спрашивали меня, как поверить, как полюбить
Это и есть путь к вере. Но это трудный путь. Как ни странно. Мы все этого вроде бы хотим. Но все наше социальное всячески этого избегает. Ибо социальное значит уничтожение уникальности; к сожалению, пока социум, человечество как социальный организм, не может состоять из уникальных. Оно не знает: как это? как тогда жить?
Поэтому жизнь социальная в конструкции требует уничтожения уникальности. Мы говорили об этом. И чем ты менее уникален в жизни, тем больше шансов на успех. И бытие, оно там вот тоскует и просит, дух тоскует и все время недоволен, потому что бытие требует реализации уникальности. И это можно решить. К этому можно прийти. Тогда не вообще будет валить валом любая информация, а будет та заветная приходить, и учителя, и книжки, все что угодно, и голоса, кому что угодно. Но все будет идти в "одну кассу", как говорил мой учитель. Он говорил: "За все в жизни нужно платить. И весь вопрос в том ты выбрал кассу или ты сам не знаешь, куда уходят твои капиталы?"
Потому что единственные реальные деньги, которые есть у человека,
это его жизнь. Вот это деньги. Реальные. Которые не поддаются инфляции.
Это золотой фонд. Годы, часы, минуты, секунды, мгновения нашей жизни.
Вот этим мы платим. Если мы этим платим в кассу бытия мы совершенны.
Мы движемся к реализации своего совершенства или уже в нем. А если мы это разбрасываем в разные другие места, то у нас и жизнь не получается,
а уж про бытие и говорить не приходится. Какое там бытие? Что вы говорите, Игорь Николаевич? Жрать нечего.
Таким образом, у нас что получилось? У нас получились два основных
"зачем?". Одно связано с раскрытием своей уникальности через понимание,
осознавание, переживание того, что механическая жизнь это не все, что дано человеку, что она это только часть пребывания человека в мире,
что есть нечто, что мы назвали бытием, полнотой реализации, полнотой пребывания, тотальностью. Это одно "зачем?". Второе "зачем?" чтобы жить лучше! Вот тут и ловушка. Что такое жить лучше? Тут обнаруживается двойственность, устремленность расщепляется, и человек теряет силы.
Лучше хуже по какому критерию?
Как, действительно, для себя, как истину субъективно пережитую,
предпочесть бытие, главенство бытия над жизнью, как осознать, что жизнь есть часть бытия, а не наоборот? Здесь возникает проблема веры. Вопрос религиозности. Это и есть та реальная почва религиозной деятельности,
или, как Флоренский говорил, сакральной деятельности как специфической деятельности, не сводимой ни к какой другой форме деятельности. А религия обеспечивает это осознавание, это переживание. Если человек религиозен, он регулярно молится. Сама по себе молитва это сакральная деятельность, деятельность по производству смысла, а не чего-нибудь другого. Если он молится, конечно, а не торгуется с Богом ты мне это,
я тебе то. Знаете, есть замечательная притча про купца, который попал в кораблекрушение. Взмолился, Бог ему явился. Он говорит: спаси меня, я церковь построю замечательную в твою честь. Он его спас. Но купец есть купец. Он опять плавает, опять попадает в кораблекрушение. Опять взывает к Богу, опять Бог ему является. Он говорит: спаси, я тебе построю еще две церкви. Бог говорит: нет, в этот раз, парень, извини. Ничего не могу сделать. Я год работал, чтобы собрать вас на этом корабле.
Когда мы осознаем милосердие божье, благодать, совершенство мира как бытия, тогда мы можем осознать, прочувствовать или хотя бы понять
(хотя это самое маленькое, что можно сделать), что все наши несчастья это боль человека, которого вытолкнули из-под машины, а он коленку ударил.
Есть две принципиально разные модели жизни. Они существовали всегда, во все времена. И они связаны именно с вашим "зачем". Зачем я здесь? Я здесь для того, чтобы прожить свою жизнь как можно лучше и удачнее по критериям социума. Как только главное прожить, так сразу
"во имя". Так просто прожить нельзя. Нужно только "во имя". Во имя своих детей, во имя счастья страны, во имя народа, для спасения человечества.
То есть сразу нужна идеология, потому что без нее ничего не получается.
А вера зачем? Как только "зачем" это прожить, так сразу соревнование, так сразу разговоры о моральности аморальности, хорошем плохом, о правильном неправильном. До хрипоты человечество спорит на протяжении стольких веков, понаписали кучу книг, произнесли море речей,
и ничего не изменилось по существу. И не может по существу измениться,
ибо такая жизнь это механическая часть нашей целостности. Это типическое, а не уникальное в нас. И для такой жизни достаточно иметь только инструменты, и то понадобятся далеко не все. А сейчас жизнь такая сложная, что надобились экстрасенсорные возможности, сидхи, всякоеразное другое, инопланетяне. Почему? Да потому, что жить совсем трудно.
Невозможно просто прожить, жизнью надо жить, а не проживать ее. Нужно привлекать такие идеологии, которые хоть как-то бы выдернули меня, вас.
В полноте бытия таких проблем просто не существует, когда жизнь это средство, твоя собственная, не чужая, в тебе самом средство. Либо движение навстречу к себе бытийному, либо реализация этой встречи.
Реализация твоей бытийной полноты и уникальности. Тогда, во-первых, она,
при всех трудностях, сложностях, боли, занимает то место, которое должна занимать ни больше, ни меньше. А во-вторых, вы эффективнее, потому что вы и она это не одно и то же. Вы перестали быть параноиком, грубо говоря, который весь завязан на одном: я умру, я умру, я умру, надо спешить, надо спешить, дети подрастают. Коридорчик такой, а в конце лампочка под названием "счастливое будущее будущих поколений". Весь СНГ припадает к телевизорам "богатые тоже плачут". Конечно, плачут. Какие же они богатые?
Есть знаменитая притча. Жили два принца. Один отказался от своей половины государства, которая ему была завещана, и ушел в странствующие монахи. А второй стал царем. Прошел год, они встретились. Царь говорит своему брату: "Ты герой, гигант духа. Пожертвовал всем ради истины".
Он говорит: "Да какой я герой, я расчетливый эгоист. Я променял дерьмо на алмаз. Вот ты герой". Мы все герои. Мы хотим вырваться из этого, а сами как лошадь в шорах. Хотим вырваться, и что-то нам все время мешает.
Ну ладно. Ну вот еще это я сделаю, это сделаю, а потом начну жить духовной жизнью.
Ничего не получится, вы так и будете дергаться, если не произойдет главного момента, узлового поворота событий. Нахождение бытия как более обширной реализации себя, чем механическая жизнь. То есть пока вы не растождествитесь, говоря грубым словом, с такой жизнью, вы не найдете себя, вы будете все время находить эту свою жизнь, с которой вы отождествились. Точно так же, пока вы не растождествились с сознанием,
вы не найдете себя, потому что вы везде будете находить свои мысли, свое сознание. Это и есть то, что порождает страдание. Бесконечно порождает.
Потому что меня нет. Есть сознание и жизнь. А кто я такой? Вы что,
сможете обнаружить себя в своем сознании? Нет, не обнаружите. Вы сможете обнаружить себя в своей жизни? Нет. Вы там обнаружите Иванова Ивана Ивановича или Иванову Татьяну Сидоровну, родившуюся тогда-то, там-то и т.д. Биографию вы можете обнаружить личности, социального существа, ее функциональные заслуги, реализацию биологических программ, реализацию социальных программ. А себя как уникальность вы там не обнаружите. И тогда вас любой грамотный психолог может посчитать, высчитать,
предсказать, манипулировать, если это можно назвать манипуляциями. Да потому, что это все предсказуемо. Такая жизнь чем удачнее, тем предсказуемее. И вот здесь есть тонкость, о которой мы уже говорили:
растождествиться с жизнью не значит умереть, уйти в небытие. Растождествиться с жизнью значит родиться, обрести бытие и жить свою жизнь.
Вот эта возможность родиться бытийно это и есть, строго говоря,
просветление, когда человек себя самого обнаруживает как бытие. И тогда он говорит: спасибо тебе, жизнь, за то, что ты была такой, какой была,
потому что ты меня довела до этого места. Какой бы ты ни была, ты была такой, что довела меня до этого места.
"И сжег он то, чему поклонялся, и поклонился тому, что сжег". Почему в духовных сообществах манипуляции с прошлым запрещены? И вопрос "что было бы, если?.." считается просто абсурдным. Было бы то, что было бы.
Самая большая эзотерическая истина: то, что происходит, происходит, а что не происходит не происходит. По этому поводу можно написать сто томов спекуляций умозрительных. А по существу все сводится к одному: то,
что происходит, то происходит, что не происходит, то не происходит.
Куда направлена ваша устремленность? Если вы здесь сами не сможете сделать этот поворот от полной зашоренности механической жизнью к поиску себя в бытии никто вам не сможет помочь. Никакие книги, никакие самые совершенные учителя, гуру, никакие вековые традиции, никто. Помощь уже оказана изначально. Вы родились. Это и есть помощь. Вы пребываете в мире это и есть помощь. Это и есть благодать. Протяни руку вот она,
вот она. Она не где-то там, она здесь, сейчас, теперь.
Но это требует усилия. Иногда это очень больно. Потому что когда нас делали, т.е. социализировали, там этого не было. В нас нет таких привычек, нет для этого автоматизмов, нет ничего заготовленного для бытия. Как бы ни тяжела была наша жизнь, она нам знакома, она для нас самих предсказуема, понятна, объяснима. Неважно, что там говорят психологи. Но каждый же сам себя знает лучше, как известно, так ему кажется. Мы с ней устроились, мы в ней обжились, мы с нею соединены переживаниями, в том числе и со знаком минус, но переживаниями. Мы с ней сплавлены. А тут говорят:
Выйди из поезда.
Зачем?
Да там целый мир!
Да? Как интересно! Здорово! А что, и Будда там, и Христос? И Магомет? Ну, я выйду на следующей остановке.
Остановки не будет. Надо прыгать.
Прыгать? А если я ноги поломаю?
Да, хорошо в окошко посмотреть. Как прекрасен этот мир, посмотрии
Ой, приехали. Похороны. Так и не вышел из вагончика.
Помните, как у Кастанеды? "Прыгай, говорит, созрел, прыгай".
Все равно это не произойдет само собой. Надо прыгнуть. А что такое прыгнуть? Прыгнуть это сделать внутреннее усилие, довериться,
поверить, что есть еще что-то, кроме того, что называется жизнь в смысле личной истории. Надо, чтобы это было ценным. А чтоб это было ценным,
надо, чтобы это было включено в картину будущего. Иначе это не приобретает ценности. Вот и ответ на все "как?".
Человек говорит: да, очень интересно. Ходит на лекции, на занятия,
медитирует, тратит на это деньги, совершает обряды, но ничего не происходит. Почему? Потому что это не включено в картину будущего, а значит, не имеет ценности. Поэтому лучше после смерти. Все хорошее будет после смерти. Это называется: "Не мешайте мне жить, как я сейчас живу".
Да, я страшно живу, ужасно живу. А вот после смерти мы займемся духовностью. Бытие
Но после. Сначала я должен получить высшее образование, заработать много денег. Дом, семья, дети, внуки. Хорошее место на кладбище, хороший памятник чтоб мне поставили, помнили чтоб все меня. А потом
А вдруг этого "потом" не будет? А вдруг это последний раз и единственный? Потом будете шляться там
Общалась одна женщина с голосами, потом ей явился небесный жених, действительно реальный контакт, все проверили, он ей биографию рассказал, нашли в архивах.
Мальчиком его отдали с монастырь. Там он прожил жизнь, умер. Сейчас болтается на втором уровне в качестве бестелесной сущности, не реализовал свою уникальность. Теперь пристает к тем, кто живет, чтобы через них как-то что-то. А вы говорите, тело. Большая удача.
Значит, прежде всего надо разобраться в характере своей устремленности. Если вы хотите усовершенствовать, улучшить эту свою жизнь, вам нужна простая конструктивная психология. Знание социальной динамики,
ролевых особенностей социального поведения. Карнеги и прочие, прочие. Вы будете эффективны потому, что вы не будете забивать себе голову
"сопутствующими товарами" типа медитации. Это сопутствующие товары, для функциональной жизни не предназначенные.
Если вы хотите бытия, хотите уникальности прыгайте. Спрыгните с поезда механической жизни, спрыгните с него. Он прекрасно катится и без вас, что поразительно. И от вас, действительно, мало что зависит по отношению к такой жизни. Это социальные условия, производительные силы.
Разве от нас зависело, что в августе погибла КПСС, вдруг скончалась скоропостижно? Или Советский Союз великая держава, последняя империя?
Нет. В строгом смысле слова нет. Да и не надо. Там хватило людей для этого, тех, кто по судьбе оказались в нужное время в нужном месте. Наша жизнь от этого изменилась? Да. Мы это выбирали? Нет. Историческая необходимость. Для этого необходимо считать хорошо и рефлексировать. Тогда жизнь будет максимально "удачной" по месту, времени и людям. Но бытие оно же ваше. И никто вам его не даст, и никто у вас его не забирал. Это ваш личный поступок. И зависит он только от вас, больше ни от кого, даже от Господа Бога не зависит! Потому что он это уже дал! Это не то, что надо заработать или достигнуть и поэтому можно отложить. Это есть сегодня, сейчас, у каждого. И если вы этого не сделали, не хотите это лично ваше событие, ваше личное отношение к бытию. А вот если вы это сделали в это прыгнули, тогда понадобятся учителя, гуру, книги и т.д.
И тогда вы уже будете знать.
Вы не будете беспокоиться, как бы не прогадать, выбрать самого хорошего учителя, вдруг он меня обманет. Нет. Там уже совсем другие дела. И вот там вы можете обрести все: любовь без дистанции, веру без сомнений,знание без умозрения. А главное себя во всей своей полноте и уникальности. Только одну вещь нам подменили. Будущее. И пока мы сами эту подмену не обнаружим и не уберем, мы все в руках манипуляторов. И манипулятору этому имя не Кашпировский и не правительство. Манипулятору этому имя жизнь, которую проживают, которая нас живет.
Хлеба и зрелищ и все. Или: миром правит страх и любовь. Пряник и кнут. Плюс-минус подкрепления. Все. Больше ничего. Вот это и есть великий манипулятор готовая механическая жизнь. Она бывает более человеческой, менее человеческой, но она никогда не бывает человеческой до конца и не может быть по определению, ибо она есть только средство для постижения бытия, часть нашего пребывания в мире. И если вы не прыгнули, не вошли в то, что вам дано в эту самую бытийную полноту, все остальное, ребята
В какой бы экзотической упаковке оно не было не поможет. Потому что поводья держит и узду натягивает жизнь. И пока вы не сядете на ее место, вся эта упряжка будет катиться туда, куда жизни надо, а не туда, куда вы хотите. И тогда можно говорить: а как же свобода воли? И придумать концепции на эту тему. Какая свобода воли, о чем речь? В бытии не надо концепций, там сразу чувствуешь, что у тебя есть свобода воли. Потому что там есть ты.
Я говорю с вами совершенно искренне, без всякой педагогики, без всякого контроля. Я, слава Богу, имею на это теперь внутреннее разрешение. Я со вчерашнего вечера до сегодняшнего много всего внутри прокрутил, думая, назовем это "думая", смотря всякие картинки. Даже у меня была мысль сбежать сегодня. Чтобы кто-то пришел и сказал, что Игорь Николаевич заболел и лекция не состоится.
Любой профессионал, если профессиональная этика, для себя принятая,
позволяет использовать знания для управления людьми,будет ими управлять.
И сколько речей и пафоса ни тратить на него, про аморальность,
моральность, он будет это делать. И он сможет это сделать. Это только вопрос квалификации. Пока вы лошадь, а жизнь кучер. Надо поменять местами. Нужно поменять местами, т.е. поставить, как оно было задумано.
Вы должны быть кучером, а жизнь лошадью, и это не вопрос социальной вооруженности. Это вопрос внутреннего поступка, внутреннего проживания.
И с тех пор как это со мной случилось это единственное, что я пытаюсь делать, когда меня просят помочь. Но это прекрасно. Это действительно прекрасно. И они никто не врали, кто это пережил и пытался нам рассказать. Это действительно прекрасно. Как бы ни тяжела была жизнь.
Как бы ни больно было иногда, но когда есть это
Ну как это словами расскажешь?
Единственное технологическое звено, которое мне удалось сформулировать, это то, что вся манипуляция настоящая состоит в образе будущего. Почему дети, которые так борются со своими родителями, со временем так становятся на них похожи? И делают то же самое со своими детьми,забыв, как это им не нравилось? Потому что социальное наследование идет именно по картине будущего. Картинка-то от мамы с папой. Своей-то не появилось. И тогда получается это знаменитое: Ну что же тут поделаешь? Ничего уж тут не поделаешь, уж такая тут ситуация. Тем более, что психологи тоже пишут, что так оно и есть. Американцы,
конечно, в этом смысле ребята без сомнений. Трансакционный анализ что это такое? Это способ убедить нас в том, что мы не имеем никакого другого выхода, кроме того, который запрограммирован. На эту тему столько книг, и они зарабатывают такие хорошие деньги. На чем? На том, что нас убеждают в том, что никакого выхода из такой жизни нет. Чем лучше ты будешь это знать, тем успешнее ты проживешь свою жизнь. НЛП что это такое? Нас убеждают в том, что если тебе нейролингвистический программист не поможет сам ты ничего сделать не сможешь. Потому что у тебя установки жесткие, потому что у тебя запечатки. Это же целое сцепление.
Вся психология занята одним-единственным: убедить нас в том, что мы в ней нуждаемся, больше ничего. Классический прием, знаете какой? Приходит человек за психотерапевтической помощью. Психолог прекрасно видит, что это можно сделать за час, но тогда клиент в следующий раз не придет. А гонорар? Тогда он начинает вместо того, чтобы заниматься той проблемой,
с которой человек к нему пришел, конкретной, которую можно решить за час вместе с ним, помочь ему решить, начинает открывать за полчаса еще десять проблем, о которых клиент даже не подозревает, и тогда он ходит на консультацию десять раз. И очень часто так случается, что до той проблемы, с которой он вначале пришел, до нее дело так и не дошло,
потому что все время "открывались" новые и новые. Весь психоанализ на этом держится. Годами люди ходят к своему психоаналитику полежать на кушетке и поговорить. Так лучше пойти, взять чего-нибудь хорошего, зайти к другу, лечь обоим на кушетку и поговорить. Здоровья и счастья всем друзьям! И полный вперед. Самый лучший психоанализ. Мы не нуждаемся в них, и вы не нуждаетесь во мне. Это я в вас нуждаюсь, потому что мне хочется поделиться всем этим. Если вас не будет, что я, буду, как шакал,
один выть на луну? Или в лесу деревьям рассказывать про я-концепцию? Мы нуждаемся только в одном: в самих себе. Мы нуждаемся в мужестве прыгнуть. Вот чего нам не хватает. Нас так запрограммировали на эту жизнь, что прыгнуть в бытие кажется нам подвигом.А больше ничего делать не надо, поэтому я пытаюсь, когда приходят люди конкретно на конкретную работу, угадать, как вовремя дать этот самый дружеский толчок.Помочь им прыгнуть. "Давай, родимый, ты же хочешь". "Ой, боюсь, Игорь Николаевич". "Давай. Не забудь дернуть за кольцо!"
Вот мы тут говорили: все-таки жизнь и бытие взаимосвязаны, и человеку надо есть, пить. Вот ты прыгаешь, а потребности эти все равно остаются, и рычаги эти опять у тебя есть, с помощью которых ты себя защищаешь. Как тут быть?
И.Н. Прекрасно, у жизни другой вкус тогда. Ну вот: если взять отдельно сырой рис, сырую морковь, сырое мясо, масло, лук, чеснок, зиру,
барбарис, кориандр, перчик там, можно съесть, а можно разжечь огонь,
поставить на него казан, прокалить масло и т.д., получится плов. Другой вкус.
Так вот бытие это тот самый огонь, на котором можно жизнь приготовить, живую жизнь, которой можно жить, а не проживать. Другой вкус.
А жить, конечно, надо.
Вы помните знаменитое изречение одного из патриархов: "До просветления колол дрова и носил воду, и после просветления колол дрова и носил воду".
Естественно. "Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда".
Но вкус. Одно время я любил выйти перед аудиторией и похвастаться:
достиг всего, чего хотел достичь, умею все, что хотел уметь, и знаю все,
что хотел знать. Это правда чистая. Мне говорят: "Так чего же вы достигли?" Я говорю: "Мне жить хорошо, интересно, вкус у меня появился другой, и все. Ничего особенного
Левитацией не владею, телекинезом не владею, и не надо мне. Зачем? И так хорошо". "В открытый космос выходили?" "Нет". "А почему?" "Да нам и здесь хорошо".
Вот в жизни нужны воля, терпение, преодоление, а в бытии нужно ли что-то такое?
И.Н. В бытии нужна беспощадная устремленность, беспощадная к себе.
И преображение. Постижение и преображение вот формула бытия.
Постижение и преображение, и одно невозможно без другого. И, конечно,
способность выдержать необходимость быть прозрачным для мира, иначе бытие ускользает. А это поначалу бывает очень страшно. А потом ничего,
привыкаешь.
Быть прозрачным это быть легким, невесомым, бестелесным?
И.Н. Разве я очень невесомо выгляжу? Я, правда, немножко похудел,
но не настолько.
Быть прозрачным как это?
И.Н. Это быть тотальным. Понимаете: поставить все то, что строит загородки, на свое место и быть тотальным, открытым к миру, к людям, к реальности, и к своей внутренней реальности, и к внешней реальности, и к жизни. Тогда открывается, что они тесно взаимосвязаны. Много прекрасного открывается. Все то, что вы читаете в книжках с таким увлечением, так оно и есть, но в другом месте. Помните, как говорил Гурджиев: "Ребята,
мы действительно все уникальны и неповторимы, но совсем в другом месте".
Он про это и говорил. Я же ничего нового не открываю. Я просто другими словами сегодняшними, более сегодняшними, может быть, стараюсь сказать то, что сам пережил и узнал, потому что все это известно, вы сами это много раз читали, но не вычитали, потому что упаковка мешала, незнание контекста, скажем, или экзотичность слов, ситуации и т.д. А на самом деле все говорят об одном и том же.
Как говорил мой учитель: Будда сказал то, Христос сказал это, Гурджиев сказал это, я сказал вот это, каждому есть что сказать.
Но ведь можно же все это себе нафантазировать, а проверить-то невозможно.
И.Н. Конечно, можно себе придумать фантастику, а можно быть. И если будете "быть", то вам не нужна будет фантастика, потому что бытие так фантастично, что никакая фантастика в сравнение с ним не идет, и все это можно объективизировать. Самое смешное можно объективизировать и даже проверить строго научными методами.
Просто жизнь становится другой. Она с того места иначе выглядит, вы ее видите. Вы не в ней, вы не запечатаны в ней. А вы в бытии, вы ее видите, и когда вы ее видите, у вас совсем другие возможности, чем когда вы сидите в ней.
Но ведь у каждого свой путь, свой жизненный опыт.
И.Н. Это ваша свобода. Конечно, правильно, что вы ищете свой путь.
Поэтому существует необходимость в практике. Постижение и преображение невозможны без практики. Как говорил Раджниш: "Чтобы просветление произошло, нужно очень много работать, хотя оно происходит не в результате этой работы, но без нее оно не происходит никогда". Нужна практика, нужна объективизация своих фантазий. Иначе вы уйдете в субъективную реальность, там свободы гораздо больше, потеряете резонанс между субъективной и объективной реальностью, такая своеобразная форма управляемого аутизма.
Объективация нужна, конечно. Это самое тяжелое. Это мало кто любит.
Из-за этого и нужно потратить девять-десять лет. Именно из-за этого,
чтобы произошло преображение, а преображение без практики не происходит.
Я вот слышал такую точку зрения, что к себе в жизни нужно относиться честно, беспощадно честно, предельно честно. У вас есть, или мне показалось, что у вас есть, какая-то ирония или несерьезность.
Какая-то смешинка. Вот с Вашей точки зрения как лучше относиться к жизни?
И.Н. Если говорить на уровне формулы, то я такой формулы придерживаюсь, что должно сочетать беспощадный реализм с беспощадной устремленностью, т.е. нужно быть одновременно беспощадным реалистом и беспощадным романтиком. И только так, держа эти две силы параллельно,
можно пройти по лезвию бритвы. Это моя позиция. Что касается моей ироничности, смешливости и т.д. да, я очень смешливый. Я ироничный, я несерьезный человек в жизни. Я считаю, что серьезность это болезнь.
Когда-то я, читая книжки, поражался, как они описывают вот эти свои просветления, они все почти хохотали.Причем дико хохотали, сутками. Думаю, чего они смеялись, чего смешного. Просветление
Когда со мной что-то похожее случилось, я вам уже говорил, я восемь часов смеялся беспрерывно вслух и потом, чтобы людей не пугать, семь часов про себя.
Эта несерьезность не в безответственности, я бываю очень серьезный, как и все люди. Но я когда разговариваю с вами, я не хочу попадаться в ловушку проповедника, который обладает монополией на истину в силу каких-то заслуг, опыта и так далее и с таким серьезным видом внедряет в массы свои идеи. "Сумасшедший должен быть веселым, иначе он псих". (Абу Силг).
Я всегда стою на позиции такой: я делаю свои дела, кому это интересно присоединяйтесь. Потому что для лидера очень большое искусство уходить из того образа, который на тебя хотят надеть, закрепить.
Я бываю очень серьезным. Мои ученики знают, каким я серьезным бываю. Но я стараюсь не быть закрепленным. И серьезность, я думаю, не в том, чтобы сохранить определенное выражение лица и определенные интонации. Серьезность дело интимное, а поскольку я сегодня с вами разговариваю на пределе допустимой для себя интимности, то могу сказать,
что в определенном смысле я смеюсь и подхихикиваю для того, чтобы скрыть свое смущение. Я всегда избегал таких разговоров, так меня учитель мой учил. Я первые три года занимался, и об этом вообще никто не знал, кроме меня и моего учителя. Но в данном случае я думаю, что есть какая-то необходимость, есть какая-то мера честности наших взаимоотношений, так что я стараюсь максимально приблизиться к границе, за которой уже такая интимность, о которой неприлично говорить.
Игорь Николаевич, как может реалист стать романтиком и наоборот,
романтик стать реалистом?
И.Н. А это не противоположности. Романтизм это что? Это устремленность, это вера, устремленность как жажда. Если вы при этом потеряете реализм, вы превратитесь в экзальтированное существо, которое в себе для себя, конечно, в порядке, но создает массу трудностей окружающим людям и незаметно начинает жить за их счет.
Если вы просто беспощадный реалист, вы легко можете скатиться в цинизм, а цинизм это уничтожение святости, а уничтожение святости это стать сухим деревом. Поэтому нужно держать эти две линии в напряжении одинаковом. У всех проницательных мыслителей, эзотерических,
религиозных, у них, в их текстах, есть осознавание, переживание, что двойственность ситуации человека принципиальна.
Что главное на пути?
И.Н. Путь духовный в любой традиции это жажда учиться. Пока есть жажда, человек идет. Нет жажды он останавливается. Жажда учиться
иначе не победить ни гордыню, ни самость, ни желание быть победителем.
Когда пить хочется, не спрашивают о взаимоотношениях между бытием и жизнью, пьют!..
Ну так вот, жажда учиться, сколько я сам наблюдаю за людьми, она самое трудное. Когда человеку лет тридцать-тридцать пять, у него обрывается как будто что-то. В силу социального давления, программирования. У него исчезает эта жажда, и очень многие именно в этом возрасте прерывают свой путь. Потом она у некоторых появляется позднее.
Но путь должен кончиться. Путь, который никуда не приводит, это не путь,
это иллюзия пути. Я дошел до конца пути, и я очень счастлив, потому что мне очень хотелось узнать, что там "за". И я узнал.
В Школе Бог необходимо присутствует? Потому что в разных духовных традициях он разный. И люди почитают разного Бога.
И.Н. Я вам расскажу о себе, на своем примере. Я вообще человек был неверующий в религиозном смысле слова
Мне очень, правда,
нравилась только одна формулировка, это из Ваджаяны, что Бог это абсолютное существо, временно управляющее циклом, т.е. личностный Бог это такая работа. А со временем во мне что-то поменялось, я верю Богу, я ему верю. Но я последователен и поэтому знаю, что у Бога нет атрибутов,
и я его никак не называю. Вот в этом моя религиозность.
И я понимаю, что мой учитель был действительно мудрым учителем и очень квалифицированным, потому что он посадил это зерно, и оно органично выросло через мантру "Да будет воля твоя". И все. Точная мантра. Там нет "чья?". В смысле атрибутики. Я пришел к своей религиозности, т.е. не к своей в том смысле, что я ее придумал, а в смысле той, которая во мне живет. Я ему верю: у меня есть для этого прямые основания, личные, интимные.
Это значит, можно только верить и не нужно соблюдать религиозные ритуалы в зависимости от конфессии?
И.Н. Но это самое непростое: просто верить
Я очень уважаю искренне верующих людей из любой религии, и у меня очень много друзей,
хороших приятелей из самых разных религиозных конфессий.
Поясните о мистификации.
И.Н. Очень хороший вопрос. Потому что я, значит, не совсем полно выразил свою мысль.
Что я имею в виду под мистификацией? Если помните, Вивекананда, по прямому указанию Рамакришны, в начале века сделал колоссальную работу в Америке и в Европе для того, чтобы снять с йоги мистификацию, которой ее окружили англичане. И таким образом он дал колоссальный импульс реальной йогической традиции в Европе и Америке. И умер на обратном пути от сердечного приступа. Сейчас, как я понимаю, существует большой социальный заказ, есть масса людей, которые этот заказ выполняют,
которые продолжают традицию советского манипулирования людьми, т.е. традицию невежества, как политики.
Поэтому массы людей занимаются тем, что простые, ясные знания,
которые необходимы людям: элементарные психологические, практические психологические знания выдают в такой упаковке, с такими одеждами, что люди просто не в состоянии в них сами без подготовки разобраться. И я стараюсь найти самые простые, самые точные слова, чтобы был какой-то минимум информированности у людей для того, чтобы они меньше попадали в руки шарлатанов. Минимум какой-то, чтобы помочь людям выйти из позиции
"Сделайте со мной что-нибудь". Может быть, вас лично это не затрагивало,
а я видел столько жертв этого, вплоть до клинических жертв.
Я считаю, что невежество как политика это самое страшное.
В этом смысле я стараюсь сделать все, чтобы у людей было больше возможности прикоснуться к чистым источникам, к тому, что по-настоящему,
изначально называлось откровением. И я думаю, что, во всяком случае,
многие из моих знакомых и друзей из других традиций, других религий в этом со мной солидарны и делают то же самое.
Я всегда был, есть и буду сторонником того, что общество, если оно хочет развиваться по-человечески, должно способствовать развитию активности субъекта, активности, а не пассивности. И болеть будем меньше, и отношения будут качественнее, и сделаем больше, и жить будет интереснее.