Скачать 6.98 Кбайт
Приглашение к разговору. Новая книга из серии Pro et Contra
А между тем еще Дильтей считал черты биографии героя определяющими для его творческой судьбы (именно творчество в широком смысле этого слова должно бы интересовать историка). До сих пор наше внимание к политику формировалось исключительно из того или иного понимания общественной пользы, причем, вся нечеткость этого понятия с одной стороны совершенно стерла для нас облик исторической личности, с другой - подменила знание о нем той или иной идеологией. Кто был Победоносцев? Был ли он женат или холост? О чем заботился? Чем руководствовался в поступках? - Эти вопросы как-то " сами собой" не вставали.
Во-вторых, все историческое знание злоупотребляет сослагательным наклонением, оценивая достижения интересующего нас лица с точки зрения небывшего, попросту нереального (" если бы Думу созвали раньше...", " если бы император был достойным человеком" ), между тем как и того, что было сделано, вполне достаточно для зрелого анализа. Эта черта, собственно, объясняется присущим историческому анализу прошлого утопическим субъективизмом, ничего не имеющий общего с персонализмом и интересом к человеческой личности.
Это - что касается поступков. Особняком стоит мир идей. Здесь, кажется не обойтись без предвзятости. Разговор о ценности мысли, кажется, невозможен вне той или иной ангажированности философа. Положим, нужно выяснить, ценны ли идеи Победоносцева или нет, актуальны и насколько актуальны. Тут не со всяким мыслителем придется историку философии легко. Кое-кто из героев прошлого рискует остаться на обочине " философского движения" (не уготована ли эта судьба Соловьеву?), и уступить место " второстепенным" и менее злободневным мыслителям. Однако воззрения Победоносцева столь органично вплетаются в круг идей позднего славянофильства (в европейской терминологии - позднего романтизма), что для определения места мыслителя достаточно этот круг очертить.
Характеристика личных черт Победоносцева на основании архивных материалов - переписки, например, - могла бы расширится за счет важного свидетельства Елизаветы Юрьевны Кузьминой-Караваевой (матери Марии, героически погибшей в фашистском лагере смерти) - автобиографической статьи " Друг моего детства" . Победоносцев бывал в доме ее тети. Известно, что именно детская привязанность к интересующему нас сановнику помешала матери Марии - которую трудно упрекнуть в симпатиях к философии " почвы и крови" - порвать с церковью в период увлечения либеральными идеями.
Можно вспомнить также, что Розанов несколько раз просил у Победоносцева ходатайства о предоставлении работы в столице; несмотря на безрезультатность просьб (Розанов был несимпатичен Победоносцеву), литератор оставил крайне благоприятное впечатление об обер-прокуроре, (говорю об этом на основании блестящего доклада В.А. Фатеева, изучившего переписку Победоносцева, Рачинского и Розанова). Это впечатление не претерпело особых изменений спустя годы. Конечно, Розанов в период увлечения " левыми" идеями критиковал скепсис Победоносцева (статьи из творчества этого периода представлены в сборнике). Но история-то весьма красноречиво свидетельствует о правоте скепсиса Победоносцева по отношению к будущему России и неправоте тогдашнего оптимизма Розанова.
Собственно, наибольшие возражения у либеральной публики вызвали меры по сдерживанию роста высшего образования за счет начального, насаждение церковно-приходских школ (именно формулировка " за счет" , к слову сказать, не годится: начальные школы содержались большей частью на средства общественных организаций - попечительных советов, и органов общественного самоуправления, земств).
Конечно, эти меры не могли поднять грамотность национальных окраин, поэтому среди мужчин от 9 до 49 лет в 1897 году грамотных было около 50%. Однако, на мой взгляд, на религиозность россиян это повлияло: даже после расказачивания, коллективизации и атеистического давления, народ в большинстве своем оставался религиозен. Иначе не объяснить повсеместное приятие религиозных служб в Великую Отечественную войну после восстановления патриаршества (на фронтах сегодняшних локальных войн подобное мероприятие вызвало бы недоумение). И лишь с естественной смертью поколения, обучавшегося до революции, религиозность пошла на убыль.
Не меньшая польза была от создания так называемых учительских институтов и учительских семинарий, развивавшихся в то время, когда был у власти Победоносцев. В этих учебных заведениях обучались те, кто окончил начальные, как правило бесплатные училища. Эти учебные заведения позволили полученить высшее образование самым низшим сословиям.
Благодаря стараниям Победоносцева увеличился отпуск сумм на жалование духовенству, а в 1902 году даже был издан устав о пенсиях для клириков (вспомним нелегкий быт духовенства, описанный у Лескова в " Соборянах" ).
Если говорить о книгах, то Константин Петрович Победоносцев известен не только " Московским сборником" , столь приглянувшимся Д.И. Менделееву (вошедшем, кстати, в сборник pro et contra). Он написал лучшее (возможно, по сей день) исследование по истории крепостного права, ряд работ по частным вопросам юриспруденции.
Во-вторых, все историческое знание злоупотребляет сослагательным наклонением, оценивая достижения интересующего нас лица с точки зрения небывшего, попросту нереального (" если бы Думу созвали раньше...", " если бы император был достойным человеком" ), между тем как и того, что было сделано, вполне достаточно для зрелого анализа. Эта черта, собственно, объясняется присущим историческому анализу прошлого утопическим субъективизмом, ничего не имеющий общего с персонализмом и интересом к человеческой личности.
Это - что касается поступков. Особняком стоит мир идей. Здесь, кажется не обойтись без предвзятости. Разговор о ценности мысли, кажется, невозможен вне той или иной ангажированности философа. Положим, нужно выяснить, ценны ли идеи Победоносцева или нет, актуальны и насколько актуальны. Тут не со всяким мыслителем придется историку философии легко. Кое-кто из героев прошлого рискует остаться на обочине " философского движения" (не уготована ли эта судьба Соловьеву?), и уступить место " второстепенным" и менее злободневным мыслителям. Однако воззрения Победоносцева столь органично вплетаются в круг идей позднего славянофильства (в европейской терминологии - позднего романтизма), что для определения места мыслителя достаточно этот круг очертить.
Характеристика личных черт Победоносцева на основании архивных материалов - переписки, например, - могла бы расширится за счет важного свидетельства Елизаветы Юрьевны Кузьминой-Караваевой (матери Марии, героически погибшей в фашистском лагере смерти) - автобиографической статьи " Друг моего детства" . Победоносцев бывал в доме ее тети. Известно, что именно детская привязанность к интересующему нас сановнику помешала матери Марии - которую трудно упрекнуть в симпатиях к философии " почвы и крови" - порвать с церковью в период увлечения либеральными идеями.
Можно вспомнить также, что Розанов несколько раз просил у Победоносцева ходатайства о предоставлении работы в столице; несмотря на безрезультатность просьб (Розанов был несимпатичен Победоносцеву), литератор оставил крайне благоприятное впечатление об обер-прокуроре, (говорю об этом на основании блестящего доклада В.А. Фатеева, изучившего переписку Победоносцева, Рачинского и Розанова). Это впечатление не претерпело особых изменений спустя годы. Конечно, Розанов в период увлечения " левыми" идеями критиковал скепсис Победоносцева (статьи из творчества этого периода представлены в сборнике). Но история-то весьма красноречиво свидетельствует о правоте скепсиса Победоносцева по отношению к будущему России и неправоте тогдашнего оптимизма Розанова.
Собственно, наибольшие возражения у либеральной публики вызвали меры по сдерживанию роста высшего образования за счет начального, насаждение церковно-приходских школ (именно формулировка " за счет" , к слову сказать, не годится: начальные школы содержались большей частью на средства общественных организаций - попечительных советов, и органов общественного самоуправления, земств).
Конечно, эти меры не могли поднять грамотность национальных окраин, поэтому среди мужчин от 9 до 49 лет в 1897 году грамотных было около 50%. Однако, на мой взгляд, на религиозность россиян это повлияло: даже после расказачивания, коллективизации и атеистического давления, народ в большинстве своем оставался религиозен. Иначе не объяснить повсеместное приятие религиозных служб в Великую Отечественную войну после восстановления патриаршества (на фронтах сегодняшних локальных войн подобное мероприятие вызвало бы недоумение). И лишь с естественной смертью поколения, обучавшегося до революции, религиозность пошла на убыль.
Не меньшая польза была от создания так называемых учительских институтов и учительских семинарий, развивавшихся в то время, когда был у власти Победоносцев. В этих учебных заведениях обучались те, кто окончил начальные, как правило бесплатные училища. Эти учебные заведения позволили полученить высшее образование самым низшим сословиям.
Благодаря стараниям Победоносцева увеличился отпуск сумм на жалование духовенству, а в 1902 году даже был издан устав о пенсиях для клириков (вспомним нелегкий быт духовенства, описанный у Лескова в " Соборянах" ).
Если говорить о книгах, то Константин Петрович Победоносцев известен не только " Московским сборником" , столь приглянувшимся Д.И. Менделееву (вошедшем, кстати, в сборник pro et contra). Он написал лучшее (возможно, по сей день) исследование по истории крепостного права, ряд работ по частным вопросам юриспруденции.
|
|