Но однако, в наше время в сотнях случаев обнаруживался факт, что такой тип реакции родителей на успешное лечение молодого пациента с тяжелыми нарушениями психического здоровья распространен чрезвычайно широко. Причины такой реакции в каждом из случаев не исчерпываются причинами финансового или морального характера. Такой тип реакции обусловлен более общими факторами. Когда ребенок достигает возраста, в котором он может покинуть дом и начать самостоятельную жизнь, "проблема" состоит не в ребенке, а в кризисной стадии развития, которой семья достигла. Взаимодействие с родственниками существенно необходимо для лечения, поскольку в них и заключается проблема. И случай Фрейда, и случай Месмера могли бы быть восприняты современными семейными психотерапевтами как типичные для той стадии развития семьи, когда дети вырастают и начинают покидать дом. В этот период появляются новые проблемы, обостряются старые, и психотерапевт, вмешивающийся в ситуацию, имеет дело не с индивидом, а с определенной фазой семейного жизненного цикла, когда проблемы этой фазы могут проявляться в различной форме.
До сих пор в нашей книге мы делали упор на проблему молодого человека, который пытается достичь независимости от родителей и начать собственную самостоятельную жизнь. Поскольку это происходит, родители должны отдалиться от своего ребенка и здесь мы займемся именно этим аспектом проблемы. Человек не только единственное существо, приобретающее новых родственников по линии жены или мужа, но и существо, которое должно преодолеть крайне резкий переход от отношения к своим детям как к предмету заботы, к отношению к ним как к равным. Когда дети вырастают и начинают независимую жизнь, в семье должны наступить кардинальные изменения.
Месмеру и Фрейду не хватало именно идеи о том, что "симптомы" являются контрактами, заключаемыми между
людьми и удовлетворяющими многие потребности, в том числе протективные. Выздоровлению юноши или девушки сопротивляются не только родители. Сопротивляется и сам пациент, пока психотерапевт не сделает что-либо с его семьей. Чем больше сопротивляется пациент, тем более велика вероятность того, что с его выздоровлением в семье может произойти катастрофа. Если посмотреть на ситуацию с этой точки зрения, что станет ясно, какие способы следует использовать для ее реализации разрешения. Психотерапевт может осуществлять вмешательство кризисного типа, собрав всю семью вместе, либо же он может взаимодействовать с семьей через мать, отца, ребенка, родственников, или же использовать все способы вмешательства одновременно. Но если он попробует стабилизировать ситуацию, госпитализируя ребенка, или выписывая ему лекарства, то, вероятнее всего, потерпит неудачу. А если он сосредоточит свои усилия на всей семье и на продвижении юноши или девушки к нормальной жизненной ситуации, в которой он будет продолжать связь со всей семьей, то, скорее всего, достигает успеха.
Взаимодействуя с семьей на этой стадии ее развития, Эриксон использовал разнообразные методы. Мы выбрали один из случаев, когда он лечил молодую девушку, чтобы противопоставить его способ вмешательства со способом Месмера и Фрейда. Эриксон описывал эту ситуацию так:
Однажды отец привел ко мне свою дочь, молодую девушку. У нее было острое шизофреническое состояние. Всю первую неделю отец находился при дочери, но мать не приезжала, чтобы забрать ее домой. Затем я увидел мать. Затем я устроил дело таким образом, что дочь осталась, а ее родители уехали обратно на побережье.
Эта молодая женщина страдала от избыточного веса. Бедра у нее были невообразимо толстые. Она была загружена своими переживаниями, смутными фантазиями и плохо осознавала, что происходит вокруг нее. Тактильные ощущения у нее не координировались с визуальными. Она не могла воспринимать визуально.
Согласно ее рассказу, мать ненавидела ее с самого детства. Мать всегда пользовалась отсутствием отца, чтобы шлепать ее. Мать все время говорила ей, что она уродливая и у нее нет будущего, а ее отец нехороший и эгоистичный человек. Мать утверждала, что в молодости она была очень красивой, но этот несчастный ребенок совершенно испортил всю ее красоту. Моя проблема состояла в том, чтобы научить девушку осознавать тот факт, что она была хорошенькой и она не должна переедать. Я выразил свое любопытство по поводу того, что за прекрасные бедра могут скрываться в этой обертке из жира. Поговорив с матерью, я узнал, что она не хотела ребенка и, когда она забеременела, это не понравилось ни ей, ни ее мужу. Мать давала понять дочери, насколько нежеланным ребенком она была. Она даже смеялась, когда купала девочку и называла ее при этом жирным и уродливым ребенком. Беседуя с дочерью о матери, я назвал мать жирной неряхой. Я спросил ее, почему бы, черт побери, ее отцу не приструнить эту жирную неряху, которая так пронзительно орет и бьет ребенка, который должен был быть порождением того, что называется счастливыми сексуальными отношениями. Пока я говорил все это, пациентка напрягалась, когда она напряглась в достаточной мере, я отвлек ее внимание, я спросил: "Удобно ли лежит ваш локоть на поручне кресла?" Таким образом я запускал поисковое поведение.