Многие городские улицы были вымощены камнем.

Конечно, всем этим город разительно отличался от деревни, даже если в деревне были дома богачей. Но в одном город был абсолютно одинаков с ней, в главном – в статусе и правах. В этом смысле город был всего лишь податной и административной единицей, не более, – ни прав, ни привилегий, ни гарантий. Напротив, еще жестче порядки, еще строже надзор, хотя бы потому, что следившие за этим органы расположены рядом, здесь же, в городе. Ведь города обычно бывали центрами провинций, областей, уездов.

В танское время империя была разделена на 10 провинций (дао), которые в свою очередь подразделялись на области (чжоу) и уезды (сянь). Области (или округа) и уезды различались по размерам, населению, сумме налогов и соответственно делились на категории, что сказывалось на статусе и количестве (штатном расписании) управлявших ими чиновников. Но при этом все чиновники, вплоть до уездных, всегда назначались из центра и контролировались непосредственно им, что было важной особенностью централизованной административно-бюрократической системы Китая – особенностью, придававшей этой системе немалую силу и устойчивость.

Система государственно-административного управления страной была сложной, но достаточно стройной. При императоре существовал Государственный совет из наиболее видных сановников, включая подчас близких родственников правителя. Исполнительную власть представляли в нем обычно два канцлера (цзайсаны или чжичэны) – левый (он обычно считался старшим) и правый, каждый из которых ведал тремя из шести ведомств палаты Шаншушэн, своего рода Совета министров. К первой группе ведомств относились управления чинов (подбор кадров и назначения по всей империи), обрядов (контроль за соблюдением норм поведения, охрана общественного порядка) и налогов (учет податных, распределение наделов, сбор налогов, земельный кадастр и т.п.). Ко второй – управления военными делами (содержание войск, охрана рубежей, военные поселения на границах и соответствующие назначения), наказаний (суды, кроме уездного, где этим ведал сам уездный начальник; тюрьмы, содержание преступников) и общественных работ (реализация трудовых повинностей, строительство, включая ирригационное). Работу исполнительных органов и всей государственной системы, прежде всего аппарата власти, чиновников, строго контролировали цензоры-прокуроры специальной палаты Юйшитай, которые имели большие полномочия, включая право подачи докладов на высочайшее имя. Кроме того, при дворе существовали еще две влиятельные палаты, ведавшие подготовкой императорских указов и протоколом, т.е. церемониалом.

На уровне провинций были свои чиновные управы во главе с наместником-губернатором; то же, но в меньшем объеме – на уровне областей и округов различных категорий. Уезд обычно был представлен лишь начальником, который, сам комплектовал свой штат помощников из числа местных влиятельных лиц, обычно готовых работать на общественных началах, что, однако, никак не равнозначно бескорыстной работе, и наемных служащих низшего ранга, т.е. писцов, служек, стражников и т.п. Власть уездного начальника была очень большой и потому обычно контролировалась наиболее строго. Она ограничивалась как сроком (не более 3 лет на одном месте с последующим перемещением на другое), так и местом службы (ни в коем случае не там, откуда чиновник родом).

Для того чтобы административная система и бюрократический аппарат действовали максимально эффективно, в империи уделялось особое внимание важной проблеме подготовки и принципов комплектования кадров чиновников. Этой проблемой много занимались в свое время и конфуцианцы, начиная с самого Конфуция, и легисты, в том числе Шэнь Бу-хай и Шан Ян. В Китае издревле существовало немало методов отбора чиновников, как общих для всего Востока и даже для всего мира (назначение близких родственников, приближенных, сподвижников правителя его личным указом, по его воле и выбору; предоставление должности по праву знатности либо родственной близости; назначение по рекомендации и протекции влиятельных лиц и т.п.), так и специфически китайских. К числу последних относятся классический конфуцианский принцип выдвижения мудрых и способных, за которых отвечали те, кто их рекомендовал, а также беспристрастный конкурс претендентов на должность. В танском Китае на первое место понемногу, но неизменно и со все большим успехом стал выходить конкурс, нашедший свое отражение в уже хорошо отлаженной системе экзаменов – в принципе той самой, что теперь благодаря китайцам хорошо известна и активно работает во всем мире: каждый в предельно объективных и равных для всех условиях демонстрирует свои знания и способности, отвечая на заранее не известные вопросы в устной либо письменной форме.

В танском Китае это делалось на специальных экзаменах на степень в уездных, провинциальных и столичных центрах, под строгим надзором специальных комиссий, присланных со стороны, причем в закрытом помещении и в письменной форме под девизом. Для успешной сдачи экзамена следовало хорошо знать сочинения древних, прежде всего классические конфуцианские каноны, а также уметь творчески интерпретировать сюжеты из истории, отвлеченно рассуждать на темы философских трактатов и обладать литературным вкусом, уметь сочинять стихи.