22 Подробнее всего см. об этом в книге Малинина "Старец Филофей и его послания". Киев, 1901.

23 См. о ней в любом курсе истории русской литературы.

24 См. упомянутую выше книгу Малинина, а также новое исследование Hild, "Schäder, Moskau der dritte Rom", Hamb. 1929.

25 Об эсхатологических мотивах в древней Руси есть специальное исследование Сахарова (Тула, 1879), но оно относится лишь к произведениям народной словесности.

26 Митрополит Зосима, составлявший пасхалии на 8-ю тысячу лет, писал: "в ней чаем всемирного пришествия Христа". Те же мысли встречаются у кн. Курбского, Максима Грека.

27 Это есть по существу библейская концепция. См. Малинин. Ор. cit., стр. 315. Не здесь ли следует искать основной источник тех историософских построений в более позднее время, согласно которым все народы делятся на "исторические" и "неисторические"? Эти построения были особенно распространены в конце XVIII-го века, как на Западе, так и у русских мыслителей.

28 Именно отсюда (и только отсюда) надо выводить те учения о "всечеловеческом" призвании России, которые заполняют историософские построения первой половины XIX века (продолжаясь, впрочем у отдельных мыслителей до наших дней). См. ниже гл. III-V во 2-й части 1-го тома.

29 Это связывалось ими с надеждой, что Россия освободит Константинополь от турецкого владычества. См. подробности у Каптерева, "Патриарх Никон и Царь Алексей Михайлович", т. I, стр. 44-45. Вот куда уходят корни будущих притязаний России на Константинополь!

30 См. подробности у Малинина, стр. 600-613. См. также специальные исследования Диаконово ("Власть Московских Государей") и Вальденберга - "Древне-русские учения о пределах царской власти".

31 Подробности см. у Каптерева. Т. II, гл. IV.

32 См. о нем. прекрасную книгу Г. П. Федотова "Св. Филипп", Париж, 1928.

33 Флоровский. (Op. cit., - Стр. 18) справедливо замечает, что Иосиф "рассматривал и переживал самую монашескую жизнь, как некое социальное тягло, как особого рода религизно-земскую службу", что его идеал, это - "своего рода хождение в народ" (в чем он предваряет, так называемое "народничество" XIX-го века).

*3 От греч. ήουχία - покой, отрешенность; аскетическое учение о пути к единению с Богом через "очищение сердца".

34 См. о Ниле Сорском незаконченное исследование Архангельского, также книгу Г. П. Федотова "Святые древней Руси".

35 О. С. Булгаков именно об этом говорит, что "эпоха, следующая за веком преп. Сергия, может быть названа "Сергиевской эпохой в истории русского духа и творчества". (Статья "Благодатные заветы преп. Сергия русскому богословствованию". Журнал "Путь", № 5 (1926 г.).

36 Флоровский. Op. cit., стр. 21.

37 Виппер, "Иоанн Грозный", стр. 19.

38 См. о нем статью Кизеветтера в сборнике статей в честь П. Б. Струве.

39 См. его статью "Смысл старообрядчества" в сборнике статей в честь П. Б. Струве. Прага, 1925. Из работ о расколе упомянем книги Каптерева (о которых была выше речь - прим. 29), Щапова (Сочинения, т. I); см. также работу Pascal, "Avvakoum et les debuts du raskol", Paris, 1938).

40 Флоровский. Op. cit., стр. 57-58.

41 Ibid., стр. 67.

42 Этюд в упомянутом сборнике. Стр. 378.

43 Эти слова очень удачно вскрывают самый корень священной мечты старообрядчества.

*4 Град Божий (лат.).

ГЛАВА II.
XVIII ВЕК.
ПЕРЕЛОМ В ЦЕРКОВНОМ СОЗНАНИИ. ФИЛОСОФИЯ Г. С. СКОВОРОДЫ.

1. XVIII век в России есть век "секуляризации". В это время возникает самостоятельная светская культура, уже не имеющая связи с церковным сознанием, - с другой стороны, в самом церковном сознании в это же время происходит глубокий перелом. Церковное сознание отрывается от мечты о священной миссии государства, уходит в более напряженное искание чисто церковной правды, освобождается от соблазнов церковно-политической идеологии. Прежнее единство культуры разбивается, творческая работа в церковном сознании и вне его идет не по единому руслу, а по двум разным направлениям. Этот двойной процесс, идущий в XVIII веке с необычайной, несколько загадочной быстротой, лишь с первого взгляда может показаться загадочным; на самом же деле в нем просто выявляется то, что давно (уже с конца XVI века и особенно в XVII веке) происходило в недрах русской жизни.

Мы говорили уже о том, что раскол, отделивший от церкви те слои, которые стояли за "старину", имел то благодетельное действие, что он разбил церковную мечту о "священном царстве". Этим он освободил в Церкви ее творческие силы, плененные церковно-политической темой; с другой стороны, и государственная власть слишком явно развивалась в сторону "секуляризации". С горечью и болью, но трезво отдавая себе в этом отчет, церковное сознание выходит на новый путь, - впрочем, давно уже указанный Нилом Сорским и "нестяжателями". Церковное сознание уходит внутрь себя, обращается к чисто-церковным темам, ищет "чистоты" церковной мысли и жизни; одни ищут этого в церковной мысли прошлого, другие пробуют найти новые пути, но в обоих случаях уже веет дух свободы.